Гребешки вернули Британию и Францию к вековой вражде

Английский траулер задержан французскими силовиками. Этот рядовой морской инцидент может привести к вполне серьезным последствиям: Лондон останется без сбыта рыбы, а ряд британских офшоров – без электричества. Франция готова ввести против недавнего партнера по ЕС настоящие санкции. Чем вызвана торговая война, которая напомнила о континентальной блокаде времен Наполеона?

«Это не то, чего мы ожидали бы от нашего ближайшего союзника и партнера» – так в правительстве Соединенного королевства оценили задержание британского рыболовецкого судна Cornelis Gertjan («Корнелис Гертьян») в водах Франции. Инцидент стал «вызывающим разочарование и непропорциональным шагом» со стороны Парижа, цитирует ТАСС распространенное в четверг заявление кабинета Бориса Джонсона.

Днем ранее французский министр по делам моря Анник Жирарден сообщила: морская жандармерия при осуществлении стандартных проверок в Ла-Манше составила протоколы о нарушениях в отношении двух английских рыболовецких судов. По ее словам, экипаж первого «рыболова» получил предупреждение, так как не подчинился требованиям жандармов, которые намеревались подняться на его борт с целью осмотра.

Второе судно было направлено в порт Гавра и передано правоохранительным органам, так как у него не было разрешения на лов рыбы. В прокуратуре Гавра заявили, что команда судна обвиняется в вылове более двух тонн гребешков во французской исключительной экономической зоне без соответствующей лицензии, сообщила лондонская The Telegraph.

Жирарден предупредила: Франция готова уже со 2 ноября ввести санкции против Великобритании, если «британская политика в сфере рыбной ловли не будет изменена». Санкции могут предполагать ужесточение правил ввоза товаров из Великобритании во Францию, а также запрет на выгрузку морепродуктов с британских судов во французских портах. В перспективе британцам грозят также «энергетические меры, связанные с электроснабжением Нормандских островов».

Поясним: британские Нормандские острова (Джерси, Гернси и несколько островов поменьше), которые привлекают туристов и хозяев офшорных фирм со всего мира, находятся всего в 20–30 км от побережья Франции и более чем в 100 км от английского берега. Энергопотребление островов зависит от французских поставщиков. В контексте нынешнего инцидента важно, что французские рыбаки традиционно ведут лов в водах Джерси, практически у своих берегов. Но лондонские чиновники предоставили французам вдвое меньше разрешений на вылов, чем те требовали.

Инцидент, на который бурно отреагировали в Лондоне, вряд ли стал сюрпризом для обеих сторон. Причина англо-французского рыболовного конфликта коренится в Брексите. Как отмечала в декабре прошлого года газета ВЗГЛЯД, спор о правилах добычи морских ресурсов поставил Британию на грань войны (по крайней мере, торговой) с Евросоюзом.

В Лондоне уверяли, что после развода с ЕС британские воды находятся в суверенитете Соединенного королевства. А значит, право вылова рыбы в исключительной экономической зоне Великобритании – то есть 200 миль от берегов – имеют только подданные королевы – либо те, кому британские власти разрешат это делать согласно квотам.

Если же там будут посторонние суда (а до выхода Великобритании из ЕС эти воды входили в общее рыболовное пространство Евросоюза, и до 60% рыбы в них добывалось европейскими траулерами), то они будут иметь дело с флотом Ее Величества.

В Париже считают, что экономический спор вышел на геополитический уровень. Во Франции убеждены, что Англия понимает только «язык силы» – отсюда все угрозы и жесткая риторика, заметил в четверг комментатор France 24 по международным делам Дуглас Герберт в прямом эфире канала.

По его мнению, Париж считает, что Лондон после Брексита пренебрег условиями соглашения о сотрудничестве и торговле, которое стороны подписали в канун Рождества 2020 года. К слову, заметим, что представитель британского премьера Джонсона по Брекситу и международной политике Дэвид Фрост, наоборот, заявил, что именно Франция своими ограничительными мерами идет вразрез с торговым соглашением Великобритания – ЕС.

Герберт также напомнил: в следующем году во Франции пройдут выборы главы государства, к которым действующий президент республики Эммануэль Макрон активно готовится уже сейчас. Добавим, что Макрону бросил вызов харизматичный популист Эрик Земмур, который использует одновременно правопатриотическую и социальную повестку. Если Макрон вступится за рыбаков Гавра (а значит, и в целом за весь север Франции) в споре с англичанами, то это подействует на колеблющийся электорат, отметил Герберт.

«Макрон, как и многие французские политики, очень чувствительно относится к бретонской диаспоре, которая имеет определенное влияние на всю Францию, – сказал газете ВЗГЛЯД французский публицист и политолог русского происхождения Димитри де Кошко. – Если кто-то обижает бретонских рыбаков, а для них ловля рыбы имеет историческое значение – это вам не просто какой-то обиженный рыбак. Бретонцы сохраняют свою идентичность. Так что этот спор может иметь последствия для избирателей по всей стране».

По мнению де Кошко, у Парижа только одна возможность давления – закрыть глаза на всех мигрантов, которые хотят бежать в Великобританию через север Франции. «А это очень больной вопрос для французов, ведь именно они этих иностранцев останавливают», – отметил собеседник.

Дуглас Герберт упоминает еще несколько вариантов наказания Британии. «Что в итоге может сделать Франция? Среди ее возможных карательных мер – усиление контроля на таможне и границах, из-за чего британцам станет тяжелее торговать не только с Парижем, но вообще со всей Европой, – отметил эксперт France 24. – Касательно угроз по электроснабжению Нормандских островов: конечно, Франция не сможет вытащить условный кабель из розетки и вырубить свет, но вполне способна поднять тарифы на электричество.

А для обеих сторон сейчас очень чувствительное время. Я говорю об энергокризисе в Европе. Такие шаги нанесут не только психологический, но и экономический урон потребителям».

Очевидно, что ушедшая из ЕС Британия чем дальше, тем больше втягивается в конфликт с экс-партнером по Евросоюзу. «Париж и Лондон «перетягивают канаты суверенитетов», и дело здесь вряд ли в деньгах. В отчетах о валовом внутреннем продукте Британии отрасль рыбной ловли занимает от силы один–два процента ВВП», – отметила руководитель Центра британских исследований Института Европы РАН Елена Ананьева.

Если обратиться к долгой истории отношений Лондона и Парижа, то им свойственно скорее противостояние и соперничество, нежели сотрудничество. Были и «горячие войны».

Начать можно как минимум со Столетней войны – серии конфликтов XIV–XV веков, в которых французское государство едва не прекратило свое существование, если бы не подвиг Жанны д'Арк. XVII столетие было отмечено осадой крепости Ла-Рошель, которую впоследствии опишет Александр Дюма в «Трех мушкетерах», а также войной за Английское наследство, в которой французами командовал «Король-Солнце» Людовик XIV, а англичан вел в бой сэр Джон Черчилль, предок знаменитого премьера. Несколько англо-французских конфликтов XVII–XVIII веков, в ходе которых Франция потеряла колонии в Канаде, ряд историков называют Второй Столетней войной.

Наконец, в революционных и Наполеоновских войнах 1792–1815 годов главным противником Французской республики, а затем империи была именно Англия. Нынешние торговые войны Великобритании и ЕС могут напомнить о континентальной блокаде, которую объявил англичанам Наполеон, вставший во главе объединенной Европы. Считается, что многовековую вражду двух держав прекратило соглашение 1904 года, положившее начало Антанте. Но и после Первой мировой войны у Парижа и Лондона были серьезные разногласия – в частности в отношении побежденной Германии.

Наконец, напомним, что Шарль де Голль, который добился того, чтобы Францию сочли одной из победительниц во Второй мировой (наряду с СССР, США и Британией), в 1950–1960-е годы приложил немало усилий, чтобы вывести страну из сферы англосаксонского влияния.

Сейчас англосаксы вновь рассматривают Францию как нежелательного конкурента, примером чему может служить недавний разрыв Австралией контракта с Парижем на постройку атомных подлодок, сразу после создания блока AUKUS (Австралия, Великобритания, США). «Франция обижена на британцев за AUKUS», – подчеркнула Ананьева. Этой обидой, по мнению эксперта, может быть продиктовано агрессивное поведение Парижа.

Ростислав Зубков,

Михаил Мошкин