* * *
Простите, дети, за страну,
Отцами, сданную бездарно.
За то, что лезет вор в казну,
За то, что жили окаянно.
За то, что ложь обычна для
Всех уровней существованья.
За то, что надобно с нуля
Всё начинать. За все страданья.
За то, что бездари в цене,
Ну а талантам хода нету.
За то, что мысли о вине
Не привели пророков к свету.
За то, что давит темнота
Столь всем привычную реальность.
За то, что истина – вон та –
Такая, в сущности, банальность.
За воду чёрную, за лес,
Опустошённый кровожадно.
За то, что столь кровав прогресс,
И войны всюду пышут жарко…
Надежда есть? Конечно, есть –
На то, что лучше будут дети.
И что Евангельская весть
Когда-то победит на свете.
СКОРОСТЬ
Из портфеля книгу доставал
Папа, а она весьма раздута.
Это значит – марки покупал –
Меж страниц лежат – я представлял,
Как открою книгу – сбились тут и
Радость предвкушенья, и восторг
От квадратиков цветной бумаги.
Серия на тему натюрморт,
Это космос – знак людской отваги.
И склонялся папа надо мной.
- А в субботу мы поедем вместе.
Магазин Филателия.
Стой,
Сколько лет прошло? Быть может, двести?
Спекулянты. Их портфели, в них
Целый мир дан марками, какие
Покупает папа, я же тих,
Впитываю миги золотые.
Всё прошло, как скорость велика!
Папа умер, так давно всё было…
Скорость жизни. И момент стиха.
Строчка – что же ты остановила?
* * *
Человека можно искалечить –
Кости поломать, разбить лицо,
Сделать так, что вряд ли кто залечит,
Можно и убить, в конце концов.
…Человек идёт, проходит мимо
Городов, монастырей, - идёт
Ради правды – Мекки мимо, Рима,
Он упорен, верит, что найдёт.
Человека можно искалечить,
Могут сделать даже и друзья –
Обмануть, предать ли, изувечить –
Только победить его нельзя.
* * *
Помогите птицам
Перезимовать.
Синица не стремится
Вовсе умирать.
Не жалейте хлеба
Галкам, воробьям –
Через них ведь небо,
Люди, ближе вам…
К 25-ТИ ЛЕТИЮ ФИЛЬМА «ОДНАЖДЫ В АМЕРИКЕ»
От мелодии щемило сердце,
Грустно капли капают, дрожат…
От судьбы никак не отвертеться,
Падая, мне капли говорят.
Гангстерская сага – это плохо.
Что тут воспевать? Воспето зло.
Просвистела бурная эпоха,
Было счастье, но оно прошло.
Тем не мене, как его смотрели
Этот фильм! Дыханье затая.
Будто постигали, как умели
Правила сплошного бытия.
* * *
Итак, закончен роман, и начат одновременно. Уходит белый туман, в нём растворяется Вена. Из сновидения я отпущен утром на волю обычного бытия не боле, явно не боле. И я иду вдоль стены многоквартирного дома. Припоминаются сны, бормочешь - сено-солома. Припоминается жизнь, которой было так мало, и искушений и лжи припоминается мясо. А я Обломовым рад был стать бы, если, по сути. Я вижу солнечный сад вне быта – жизненной мути. Итак, закончен роман, и начат одновременно. Увы, не спрячешь в карман, что жил ты скучно и скверно…
НЕТ КОНТАКТА С МИРОМ
На хребтине верхней ступени –
Перед глазами тени:
Очки он разбил сознательно:
Слишком явь дана обстоятельно,
Если наводишь на резкость
Очками. Мила бессловесность
Подростку тринадцати лет,
Коль с миром контакта нет.
И сидит он на лестнице.
Не думает, что родители бесятся –
С ними общего языка
Не нашёл он пока.
Он прогуливал школу два дня.
Снегопад – для меня, для меня,
Думал он, и куда-то брёл,
Жизни уча глагол
Наизусть, наизусть.
И саднящая грусть. И грусть
Растекалась внутри, в груди.
Перекрёсток вон впереди.
На углу часовщик сидит,
В будке над часами корпит,
Их разъяв, но живы они,
Им умирать – ни-ни.
А подростку охота в смерть,
Ибо как же перетерпеть
Математику, дома скандал.
На лестнице, раз устал
На верхней ступени сидит.
Сам с собою молчит,
В душе ища тишину,
Полюбивши её одну.
