С другой стороны
Выпроси у меня, вымоли это право,
Сжать в кулаке серебряные ключи.
Пусть у кого-то истово хлопают крылья справа -
Сердце твоё с другой стороны стучит.
Праведным будет пусть совестно и неловко -
Каяться только грешникам по плечу.
Если Всевышний искренне создал меня чертовкой,
Спорить я с ним не буду и не хочу.
Я тебя не гоню, только и не неволю,
Ты от меня и вольный не убежишь
Ты меня держишь крепко. Ты можешь себе позволить
Выбрать любовь такую, ценою в жизнь.
Слова
На слабом огоньке
Растапливаю боль,
Осколок ледяного "никогда".
И тает на щеке
Разлука, нотой "соль"
Под тихий шёпот: - L’addition, madame...
Французское кафе,
Зелёный палантин,
Чуть сглаженный минор дрожащих плеч...
Разбита... Тout а fait...
И только ты один
От этой боли можешь уберечь.
И, слушая едва,
Случайных vis-а-vis,
Я вспоминаю глаз знакомых свет...
И вновь ищу слова,
Достойные любви...
И понимаю, что достойных - нет.
Отель, Где Разбиваются Сердца
Ты помнишь день, когда на лестничной площадке
Ты прятал дрожь свою под маской храбреца?..
Письмо в почтовом – на листочке из тетрадки -
«Тебе… в Отель, Где Разбиваются Сердца…»
Конечно, помнишь, раз уж я не позабыла,
Что ты когда-то мне дороже многих был….
Любила ли тебя? Наверное, любила…
Но ведь и ты меня по-своему любил…
Мы неожиданно столкнулись возле лифта -
«Привет, котенок! Сколько лет, и сколько зим!»
И поцелуй в висок, небрежно, мелким шрифтом,
Напишет, что ты стал предательски-чужим…
А тело слушалось, и верить не хотело,
Что первую любовь, увы, нельзя вернуть…
Ты подчинил его себе весьма умело -
Но только тело - не меня… И в этом суть…
Пробило полночь, кончен бал, долою маски!
С самовлюбленною улыбкою самца
Ты мелом вывел на полуоблезшей краске:
«Прощай, Отель, Где Разбиваются Сердца»…
Сквозь пальцы
Жизнь сквозь пальцы - жалеть не время,
Время пить её залпом, жадно,
И без боли прощаться с теми
Кто поддался инстинктам стадным,
Кто поверил, что смерть за дверью
И дрожит, или ждёт отсрочку.
Я иная. Я просто верю.
Нет, не в Бога. В себя, и точка.
Ты стучишься? Входи, родная.
Двадцать два - это тоже много.
Я налью тебе чашку чая,
Посидим, а потом - в дорогу.
Передумаешь - буду рада
Каплям солнца в часах песочных.
Убаюкаешь - значит, надо.
Не прошедшим твой тест на прочность,
Ты закроешь глаза руками,
Нежно-белыми, ледяными.
Ты невидимой ходишь с нами,
Между грешными и святыми.
Столько граней. Всё слишком тонко...
Я останусь на этом свете
Звёздной искрой в глазах ребёнка
(Ведь меня так любили дети),
Воробьиным звенящим эхом -
Прикормила, и стала частью...
Я бы шла за тобой со смехом -
Холод твой над добром не властен.
Что ты смотришь? Уходишь? Странно...
Я ждала тебя, в чём же дело?
Обернёшься и скажешь: "Рано...
взглянуть на тебя хотела"
Так получилось
Так получилось - я неопытный стекольщик...
И смех мой радужный (от счастья до тоски) -
Разбитый вдребезги хрустальный колокольчик -
Вгрызется мелкими осколками в виски...
Так получилось - я сама себя разбила
Не собирай - обрежешь руки. Ни к чему...
Ну, что с того, что я тебя, КАК ЖИЗНЬ, любила?
Не собирай любви осколки, я пойму.
Так получилось. И дела не так уж плохи -
Ведь мы сумели от иллюзий убежать...
Морозный воздух жжет на выдохе и вдохе,
Но без тебя совсем не хочется дышать...
