Иногда наше семейство я называю филиалом сумасшедшего дома. Это, когда уже никаких нервов не хватает, да и с языка срываются слова, о которых потом долго жалею. Нас в семье трое – три женщины. Моя мама, я и моя взрослая дочь. А вот с мужчинами нам не повезло – не приживаются они у нас в квартире. Или с микроклиматом что не так, а, может, им, как капризным растениям, тепла и света не хватает.
Все мы вроде любим друг друга, но, как мне все чаще кажется, в то же время друг дружку тихо ненавидим, приписывая все собственные неудачи, проблемы и неустроенность тайным и явным вмешательствам и интригам близких родственников.
Моей маме 67 лет. В замужестве прожила всего четыре года, а потом отца убили пьяные хулиганы. Замуж больше так и не вышла, более того, сколько я не копаюсь в памяти, не могу вспомнить рядом с ней ни единого мужчины.
В пылу ссоры, мама обычно кричит, что она всю жизнь пахала, как «дизель в Заполярье», чтобы вырастить меня без отца, дать приличное образование, и рассчитывала, что я смогу это оценить когда-нибудь и отблагодарить. А я вот, по ее мнению, не смогла. Обычно после такой тирады следуют жалобные слезы и слова о том, что она могла бы, как ее подруги, и второй раз замуж выйти, и жить припеваючи, если бы хоть чуточку больше думала о себе.
Я - типичная среднестатистическая разведенка 47 лет. Из них одна, без мужа, уже около пятнадцати. Все среднее – работа, зарплата, фигура, внешность, ну и судьба тоже, как у многих. Был когда-то муж, такой же, как я, студент без своего угла, потому мы и вынуждены были жить с мамой. Потом муж кончил учебу, оперился и улетел к другой, оставив нас с дочкой и матушкой вариться в собственном соку.
Если честно, то сейчас я не удивляюсь, что он ушел – я больше удивляюсь, что он столько выдержал! Матушка, которая фактически содержала всю семью, была убеждена, что имеет полное право диктовать, как всем жить, и не терпела непослушания. Лезла всюду, разве что непосредственно свечку не держала у кровати, но и по этому поводу отпускала такие замечания, что даже цветы вяли, а молодой муж задумывался о скорой импотенции.
Ну, а после развода, матушка вообще стала считать, что моя личная жизнь на этом кончилась, и я должна «посвятить остаток своих дней» дочери и ей. А мне чуть больше тридцати, и я в этой жизни толком-то и не погуляла, ничего не видела, как говорят, слаще морковки не ела.
Только не с моим характером было против матушки выстоять. Стоило появиться возле меня мужчине, матушка быстро доводила очередного претендента до того, что он не только мой адрес забывал, но, как мне кажется, женоненавистником становился. А потом и кавалеры кончились.
Стала дочь подрастать, матушка с тем же темпераментом стала учить жить и ее. Правда, моя Инна – не я, беззубая. Она огрызаться, кажется, еще в пеленках научилась. И на своем настаивать, причем, без истерик, а твердо и спокойно. Не пойму, в кого она такая.
Дочери уже 25 лет. В анамнезе два-три кавалера и один непродолжительный гражданский брак, из которого она быстро удрала, как только поняла, что семейная жизнь в реальности очень сильно отличается от ее представлений.
Инна – скрытная, лишний раз ничего не скажет, не обмолвится, так что о ее личных делах я мало что знаю. Но не ропщу, более того, стараюсь в душу не лезть и от бабушки, которая с пионерским задором продолжает всех учить правильно жить, защищаю, как могу.
Только вот все из головы не идет – как-то не так, у нее все складывается. Лет уже немало, а серьезных отношений нет – работа, дом, подруги, книги, ну, еще в театр иногда ходит. Начинаю разговор о личной жизни, она отмахивается или отшучивается.
Однажды только сказала, что жить так, как мы с бабушкой прожили, как сейчас живем, она не хочет, и нищету плодить не будет. И замуж выйдет только, когда найдет человека, который обеспечит и ей, и ее будущим детям достойную жизнь, а не полуголодное существование. А выходить замуж, только, чтобы одной не оставаться, она не хочет. И все – на этом обсуждение закончилось.
А где ж такого взять? Наверное, они по другим орбитам передвигаются и со своих рельсов не сходят, тем более, что она, в основном, дома сидит. Приданого за ней нет – у нас, кроме по старым меркам «роскошной» трехкомнатной хрущевки, ничего не имеется.
Образование у дочки есть, и работа хорошая, сама не лентяйка, умница, все делать умеет и симпатичная. Только как-то нет принцев вокруг, ни на белом коне, ни на Мерседесе. А годы идут…
Боюсь, как бы не пришлось ей, в конце концов, превратиться в сиделку для нас с матерью – тогда вообще о личной жизни забыть придется. И так сердце щемит, что ничем ей помочь не могу.
Неужели нам всем на роду написана такая личная неустроенность, жизнь без любви, без семьи?!
