отношения с подругами
Задумалась я недавно о разной судьбе своих подруг и знакомых. До чего же сильные женщины!
Ленка.
Моя одноклассница - бывший комсорг класса. Одинокая женщина, «щедро наделенная природой» всем, кроме желания иметь семью. Да, она не была бы против поменять свой статус в угоду общественному мнению, но не подвернулся ей человек, которому она могла бы доверить себя. Должен он был быть, как минимум, кандидатом наук или большим начальником. Не случилось.
Постоянные споры на тему «А есть ли женская дружба?» не утихают. Почему-то принято считать, что мужская, да, она есть, она такая крепкая и надежная, ее ничем не разорвать. А вот женская… А почему, собственно, нет? Кто сказал, что женской дружбы не бывает? Не те ли дамы, которые сами дружить не могут, не умеют?
Распространено мнение, что женские отношения мимолетны, легкомысленны, неискренни и заканчиваются они, едва столкнувшись с завистью, конкуренцией, даже предательством. А может быть дело в том, что дружба, как и любовь, это труд, может быть, она - вознаграждение за терпение, понимание, искренность, умение прийти на помощь? То есть, надо сильно потрудиться, прежде всего, душевно, чтобы завести подругу, чтобы сохранить для нее свою привлекательность и надежность.
Зато как приятно осознавать, что есть по-настоящему близкий человек, которому неважно, как ты выглядишь в настоящий момент, а важно то, что происходит в твоей душе, который может поддержать словом, выслушать и понять душевные переживания. Кстати, замечено, что наличие близкой подруги для женщины гораздо важнее, чем большое количество родни.
Женская дружба! Когда мужчины слышат эти слова, они сразу начинают иронически усмехаться. А женщины, естественно, тут же бросаются в спор, доказывая, что только женская дружба самая настоящая, потому что это не распитие на троих, не рыбалка, и не гараж. Мне тоже стало интересно поговорить на тему – что же такое женская дружба и чем она отличается от мужской или дружбы вообще. Ну вот, к примеру:
Вообще, хорошее дело. Дружат не просто сами по себе, а с детьми и мужьями. Все праздники вместе, телевизор посмотреть, в картишки перекинуться, на
шашлыки, по ягоды и грибы. Мало ли что еще?! Пока дети маленькие – по очереди посидеть с ними можно, если требуется. Особенно хороши семейные праздники. Когда один праздник в одной семье, а следующий – в другой. Правда, когда муж начинает нахваливать стряпню у подруги, что-то внутри кольнет, но это не страшно. Или вот - муж вчера заметил, что подруга похорошела, а на тебя посмотрел оценивающим взглядом. Потом их сын с медалью окончил школу и поступил в престижный ВУЗ, а твоя лентяйка недобрала балла и делает вид, что готовится поступать на следующий год. Как-то неуютно становится в такой «дружбе»… Не сократить ли эту «дружбу» до размеров простого знакомства??
Болезнь, хандра и одиночество до того заели Веронику Павловну, что она, вопреки своим правилам, решила устроить посиделки. Уцепилась она за это деревенское словечко, как за спасательный круг. Еще девчонкой любила притаиться у окошка и слушать, как вели беседы на завалинке у дома мамкины подружки и ближние соседки.
Была в тех редких вечерних встречах какая-то особая атмосфера единения, тепла, раскованности. Мать не любила злоязычничать, собирать сплетни, не терпела пустых наговоров. Сельские женщины за это ее уважали, ценили за гостеприимство. Все эти задушевные откровения сдабривались чайком, вкусными семечками, да вязанием, которое считалось непременным атрибутом посиделок.
Верочка рано уехала на городские хлеба от матери-вдовы. Навещала только раз в год - на недельку, а затем укатывала в санаторий или дом отдыха. Копила на кооператив, а потому замуж не торопилась. Все планы строила: вот обставлюсь польской мебелью, плитку чешскую в ванной положу, холодильник куплю. Ковер по очереди дали - как отказаться от такого добра?! И не заметила, как в серьезный возраст вошла. Никто уж не сватает, да и сама не захотела чужие ширинки стирать да мужнины прихоти терпеть. Так бобылочкой и жила.
Её звали Люська. Длинная, нескладная, она резко отличалась ото всех девчонок нашего курса. Как получилось, что мы с ней сдружились, я и сама не пойму до сих пор. Люська выбрала себе в подруги замкнутую, недалёкую Надежду из параллельного потока, но ту вскоре отчислили за хроническую неуспеваемость. А сама Люська слегла с пневмонией. Тут и выяснилось, что мы из одного города. Я, как всегда, развила кипучую деятельность во спасение одиноких и страждущих: носила Люське задания из института, книги из библиотеки, лекарства из аптеки. Так и завязалась наша дружба.
Люська оказалась довольно разговорчивой особой, она часами могла рассказывать истории из своего детства, истории молодости своей мамы и «предания старины глубокой», известные из рассказов мамы люськиной мамы, т. е. люськиной бабушки. С ней было легко и интересно: Люська постоянно строила планы «покорения мира», куда-то рвалась, что-то придумывала. Она была не красавица, но вокруг неё постоянно вились парни, которыми Люська умело манипулировала.
Периодически (раз в полгода) Люська влюблялась «до гроба», страдала, плакала в мое плечо, писала любовные стихи и письма, которые я, как верный оруженосец, доставляла предмету её обожания. Но как только роман переходил в более спокойную фазу, Люсьен теряла к нему всяческий интерес и искала новую «жертву».
