Семь причин качать газ по «Северному потоку – 2» вместо Украины

Украинская газотранспортная система проигрывает «Северному потоку – 2» с коммерческой точки зрения по целому ряду пунктов. Даже с точки зрения углеродного следа новые газопроводы выигрывают с огромным отрывом. А ведь низкие выбросы парниковых газов – это новая «религия» Евросоюза. В чем же выгода российской трубы?

Для России проект «Северного потока – 2» является в первую очередь коммерческим, как бы Украина ни пыталась его политизировать вместе с Польшей и США. Чем же именно «Северный поток – 2» выгоднее для Газпрома и для России, в отличие от поставок газа по украинской газотранспортной системе?

Во-первых, Россия экономит 3 млрд долларов за счет прокачки газа по новым трубопроводным системам в год к соответствующим объемам поставок. Об этом на днях заявил президент России Владимир Путин. Подобная оценка звучала и со стороны Украины. Ранее в Нафтогазе тоже оценивали потери Украины от запуска «Северного потока – 2» в 3% ВВП страны, или в 3 млрд долларов.

Во-вторых, транспортный тариф по украинской ГТС выше, чем по «Северному потоку – 2». Еще в 2016 году глава Газпрома Алексей Миллер говорил, что транзит через Украину будет дороже на 20%, чем по российской трубе. Потому что тариф по «Северному потоку – 2» составит 2,1 доллара за тысячу кубометров на 100 км, а тариф через Украину – 2,5 доллара. Однако в новом транзитном контракте, подписанном в декабре 2019 года, Киев добился еще более высокого тарифа на прокачку. Сам контракт – коммерчески закрытый договор, но по неофициальной информации, там прописан тариф в 2,66 доллара за тысячу кубов на 100 км из расчета протяженности ГТС Украины 1192,48 км. То есть транзит через Украину стал еще дороже, чем поставки газа через «Северный поток – 2».

С учетом всех налогов и сборов стоимость прокачки российского газа в Европу через ГТС Украины называлась в 31,72 доллара за тысячу кубометров. В итоге за транзит 225 млрд кубометров газа за пять лет действия контракта Нафтогаз может заработать минимум 7,13 млрд долларов. Но здесь речь идет только о контрактных объемах прокачки российского газа – 65 млрд кубов в первый год и по 40 млрд кубов в следующие четыре года. Эти объемы Газпром обязан оплачивать согласно принципу «качай или плати» при любом раскладе, даже если физически качает меньше, например, при падении спроса со стороны европейских покупателей.

В этом году сложилась противоположная ситуация – спрос на газ в ЕС оказался рекордно высоким. Поэтому Газпром качает через Украину даже больше, чем положено по контракту. За девять месяцев 2021 года Газпром нарастил транзит через украинскую ГТС более чем на 8%. Хотя дело это еще менее выгодное, ведь для прокачки дополнительных объемов сверх 40 млрд кубов предусмотрен тариф с повышенным коэффициентом. Бронирование дополнительных мощностей украинской ГТС на квартал обойдется в 1,1 раза дороже обычной ставки, на месяц – в 1,2 раза, на сутки – в 1,45 раза. То есть ставка тарифа может вырастать аж до 45%.

В-третьих, новая трубопроводная система является намного эффективней за счет меньшего расстояния и более высокого давления в трубе.

«Протяженность трубы от ресурсной базы до Германии по обоим «Северным потокам» меньше, чем через Украину. В том числе потому, что центр добычи сместился. Доставка газа с Бованенковского месторождения на Ямале, а оно стало основной ресурсной базой, до границы Германии стало короче на 1900 км», – говорит эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. Соответственно, чем меньше километров надо транспортировать газ по трубам, тем меньше расходов на прокачку. Этому же способствует и более высокое давление в трубе.

Четвертый выигрыш: в случае с «Северным потоком – 2» Газпром платит за транзит газа не только по более низким тарифам, но и сам себе, то есть эти расходы остаются внутри российской компании. Тогда как за прокачку по украинской трубе плата уходит в карман совершенно другого государства.

Если Газпром будет платить транспортный тариф не чужой компании, а фактически самому себе, то в расходных статьях будут отражаться только операционные расходы, тогда как инвестиционные расходы будут заменены на неденежную статью – амортизацию. Это значит, что сэкономленные миллиарды благодаря переброске объемов транзита газа с украинского маршрута на новые газопроводы (это и «Турецкий поток» в том числе) позволят увеличить на эту разницу финансовые показатели EBITDA и свободный денежный поток компании, отмечали ранее в Газпроме.

«Северный поток – 1» принадлежит Газпрому наполовину (вторая часть – его европейским партнерам), но «Северный поток – 2» на 100% принадлежит российской компании. «Сначала деньги за прокачку газа по второй трубе пойдут на погашение кредитов, которые дали европейские компании во время строительства. Пока кредит не выплачен, акции трубы находятся в залоге у кредиторов», – замечает Юшков. То есть Газпрому как инвестору и компании, взявшей кредит, коммерчески выгодно качать по «Северному потоку – 2» как можно больше газа, чтобы как можно быстрее расплатиться по кредитам и начать получать прибыль.

Новые газотранспортные системы не только более эффективные, но и более надежные (пятый выигрыш). «Украинская ГТС была построена в 70–80-х годах в советское время. Это значит, что аварии здесь будут случаться чаще, профилактические работы здесь надо проводить чаще, и они будут более дорогими», – замечает эксперт ФНЭБ.

«Северный поток – 2» выигрывает даже с точки зрения заботы о климатических изменениях планеты. Поставки по новым ГТС, которые введены в строй в последние годы и вводятся сейчас, в 5,6 раза уменьшают количество выбросов СО2 в атмосферу за счет нового оборудования и возможности качать больший объем с меньшими выбросами из-за большего давления, отметил Владимир Путин. Это шестой выигрыш российской трубы против украинской.

В украинской ГТС нельзя увеличить давление, потому что она не ремонтировалась десятилетиями, там в любой момент может что-то лопнуть, и тогда пострадают все – как транзитер, так и потребитель газа.

«Украинский маршрут вне сомнений имеет больший углеродный след. Ведь он более протяженный, чем «Северный поток – 1» и «Северный поток – 2». Во-вторых, газокомпрессорные станции украинской ГТС менее эффективны, потому что строились в советское время, когда вопрос об углеродном следе не стоял так, как сейчас. Основные выбросы парниковых газов происходит при сжигании топлива, на котором работают газокомпрессорные станции.

Условно на каждые 100 км прокачки газа Украина тратит больше топлива, чем при доставке топлива по новым трубам», – поясняет Игорь Юшков.

Наконец, седьмой выигрыш: «Северный поток – 2» приходит напрямую в европейскую страну – Германию, что снижает транзитные риски, которые сознательно создает Украина.

«Украина, кто бы что ни говорил, политизирует транзит российского газа и создает для него риски. На днях глава «Оператора ГТС Украины» Сергей Макогон провел переговоры с НАТО. Какие переговоры может проводить глава коммерческой компании, оказывающей обычные транспортные услуги по доставке товара из точки А в точку Б с военно-политическим блоком? Или Украина начинает требовать запретить коммерческий контракт на поставку газа между Венгрией и Газпромом. Когда Газпром будет качать газ по морским обходным газопроводам, никто не сможет отвлекать его от работы такими проблемами», – говорит Юшков.

Не говоря уже о том, что у Украины имеется опыт подрыва энергетический системы. «Люди с гранатами взорвали опору ЛЭП в Крыму, они несколько дней не пускали туда ремонтников, и до сих пор так никто и не понес наказание», – напоминает собеседник.

Ольга Самофалова