Я уже четыре часа маялась в аэропорту, ожидая посадки. Погода была нелетной, командировка утомительной, терпение заканчивалось. Я ринулась на вокзал и, к моему счастью, ухватила билет на ближайший поезд.
В вагоне была небольшая суматоха: проводники и пассажиры что-то активно делили, а потому пройти к своему месту сразу не получилось. Поезд тронулся, и я осталась покурить в тамбуре, уже предвкушая, как улягусь на полку и просплю всю ночь до дома. Какой-то мужчина поднес огонь к моей сигарете, поблагодарив кивком, я отвернулась к окну.
В моем купе все места были заняты. Проводник растерянно вертел в руках билет, вызвал начальника поезда, но ничего не изменилось. Мне предложили посидеть в коридоре еще четыре часа, до следующей станции, на которой кто-то должен выйти. Если учесть, что уже была половина двенадцатого ночи, я весь день на ногах в чужом городе, то сами понимаете, эта мысль, мягко говоря, мне не показалась удачной. Ругаться было бесполезно, а просидеть полночи на откидном сидении в коридоре не пожелала бы и врагу.
Тут ко мне подошла проводница с каким-то мужчиной. Вежливо поздоровавшись, мужчина заговорил: «Я случайно слышал ваш разговор с проводниками и понял, что у вас проблемы. В моем купе есть свободное место. Чтобы не мучиться в коридоре, посидите, подождите у меня». Я вопросительно посмотрела на проводницу. Она, сбиваясь, сказала, что соседний вагон СВ, а у мужчины откуплено все купе, и подселить кого-нибудь к нему она не имеет права. Я устала настолько, что не слишком раздумывала и согласилась.
В купе СВ было уютно, на столе сервирован ужин, стояла начатая бутылка коньяка. Я сообразила, что не ела весь день, ведь по времени я давно должна была быть дома! Мужчина представился и предложил даже показать документы, чтобы я не волновалась на его счет. Проводница сновала по коридору, косясь в полуоткрытую дверь купе.
Через пару минут из вагона-ресторана принесли горячее. Игнорируя условности, я с удовольствием набросилась на еду. Мой попутчик завел неспешный разговор ни о чем и обо всем сразу. Принявшись за кофе, я, наконец, его рассмотрела. Вполне привлекательный мужчина в возрасте 45-47 лет, ухоженный и благополучный на вид, он вел себя с достоинством, непринужденно и со спокойной уверенностью.
После коньяка разговор зашел о жизни, об отношениях мужчин и женщин - неизменная тема, волнующая все поколения. Не знаю, коньяк ли подействовал или же «эффект случайного попутчика», но он вдруг стал рассказывать о себе.
«Я так рад, что вы приняли мое приглашение. Мне очень нравятся уверенные и самодостаточные женщины. Всегда хотелось понять, что составляет основу, фундамент для такой вот уверенности - внешность, интеллект, богатство или что-то еще. Правда, с вами непросто, но интересно.
А жена у меня тихая, домашняя. Нет, она чудесная женщина, отличная хозяйка и прекрасная мать, но… нет в ней… остроты, что ли, изюминки. Она, как прочитанная книга, где все страницы не только знакомы, но и выучены наизусть. Скучно с ней. Она давно не работает - нет необходимости, занимается домом, детьми, собой. Вроде бы и читает много, и неглупая, только… пресная какая-то. А потому, как женщина, тоже перестала быть для меня привлекательной.
Впереди ведь еще долгая жизнь. Я иногда ловлю себя на том, что домой возвращаться не спешу - на работе задерживаюсь, к друзьям захожу. И обижать мне ее жалко. Пытался как-то поговорить, так дело скандалом кончилось. Она считает, что уже все, жизнь удалась: квартира, машина, деньги, и я от нее никуда не денусь. Вот и стал задумываться: дети выросли, скоро совсем уйдут из дома, а нам с ней вдвоем оставаться? Я же не выдержу, от тоски завою».
Проводница принесла еще кофе. Я решила спросить, а что же его удерживает, в таком случае, в семье.
«Ну, как же, дети росли, нужно было их поднимать, учить. Потом мне ее жалко, в таком возрасте она вряд ли кого себе найдет, одна доживать останется? И привычка, конечно - мы вместе уже серебряную свадьбу отпраздновали. Только, честно говоря, меня наше совместное будущее страшит.
И еще, есть одна женщина… Нет, не любовница… но с ней я могу поговорить обо всем: о музыке, о политике, о жизни, о философии. Она такая живая, неравнодушная, интересная, яркая.
А дома навязчивые разговоры о покупках, тряпках, деньгах, сплетнях - и больше жену ничего не интересует. Мы с ней в консерваторию ходили, так она меня утащила со второго отделения домой, сказала, что не нравится, лучше телевизор посмотреть».
Мужчина замолчал и стал смотреть в окно. Я подумала и задала единственный вопрос: «А вы ее любите?» «Кого?» - встрепенулся мужчина. «Вы на этот вопрос самому себе ответьте. Может быть, как раз тут и скрывается разгадка ваших проблем?»
Проводница заглянула в купе сказать, что мое место освободилось. Мужчина стал активно убеждать меня, что не нужно уходить, что мы не закончили разговор. Я посмотрела на часы, было уже почти четыре, до приезда в Москву оставалось каких-то три часа, да и попутчик оказался очень интересным. Никогда раньше не доводилось слышать таких вот мужских откровений. И я осталась...
До самой Москвы мы разговаривали почти беспрерывно. Мой попутчик, казалось, пытался наговориться впрок, да и для меня время пролетело незаметно. Разговор увлек меня настолько, что я забыла про усталость и бессонную ночь.
Поезд замедлил ход, показался перрон. Я встала, потянулась за курткой. «Неужели мы больше никогда не увидимся?» - вдруг сказал мне мой собеседник. Я задумалась, принимая решение. Помедлив немного, я протянула визитку с телефонами...
