Разговоры о феминизации навязли в зубах. Причем, зачастую, кажется, что дебаты вокруг этой темы искусственно подогреваются. Но, говоря о феминизации, как о преобладании женщин во всех сферах, активно формирующих личность, часто предпочитают умалчивать о последствиях этого преобладания, например, в вопросах воспитания детей.
Женщина, конечно, может научить решительности, прямодушию, целеустремленности, благородству, честности, мужеству и мальчиков, и девочек. Она может развить в детях качества, необходимые будущему лидеру, организатору. А что ей еще остается делать, когда она, зачастую, просто поставлена перед такой необходимостью – уметь обходиться без мужчины в доме, в школе (сами знаете, какое количество учителей-мужчин в наших школах), и потому ей, волей-неволей, приходится заменять его.
Женщина может многое! Может даже превосходить мужчину в чисто мужских качествах. «Мужская решительность», «мужская прямота», «мужское великодушие» - часто эти слова обращены к женщинам. Да и мужественнее многих мужчин женщина тоже может быть!
Одного не может женщина – быть мужчиной. Пусть не таким решительным, не слишком мужественным, не Бог весть каким благородным и великодушным, как хотелось бы, а просто мужчиной, хотя бы и с множеством недостатков. А, между тем, как бы ни была мать достойна уважения своего сына, как бы он ни радовался тому, что похож на нее, все же идентифицировать себя он может только с мужчиной.
Присмотритесь к маленьким детям. Никто не говорит мальчику, что он должен подражать мужчинам или старшим мальчикам. Он сам безошибочно выбирает жесты и движения, присущие мужчинам. Еще совсем недавно малыш бросал свой мячик откуда-то из-за уха, как и все малыши, но вот к концу лета, проведенного в общении с взрослыми, этот же мальчуган, прежде чем бросить что-то, делает чисто мужской замах, отводя руку в сторону. А девочка, по-прежнему, замахивается из-за головы. Почему?
Почему мальчики копируют жесты отцов, дедов, старших братьев, просто знакомых и незнакомых мужчин? Почему, подрастая, они наотрез отказываются надевать вещи, которые носят и девочки тоже и оскорбляются, когда их принимают за девочек. То есть срабатывает механизм однополой идентификации.
Птенцам певчих птиц нужно в определенное время возраста услышать пение их взрослого соплеменника, иначе они так и не научатся петь. Мальчику необходим контакт с мужчиной в разные возрастные периоды, а лучше – постоянно. И не только для идентификации, и не только мальчикам, но и девочкам.
Потребность ребенка в физическом и эмоциональном контакте с матерью возникает сразу же и остается на всю жизнь, становясь органической потребностью, потому что он – прямое физическое ее продолжение. Подобная связь бывает и с отцом, если по каким-то причинам он вынужден заменить ребенку мать.
Но обычно отец воспринимается иначе. Уже став взрослыми, мы не всегда можем передать словами первые ощущения от близости отца. Но, прежде всего, это ощущение от его силы, родной и близкой, которая и окутывает тебя, защищая, и, как бы, входит в тебя, становится твоей собственной, дает ощущение своей неуязвимости.
Если мать – источник жизни и тепла, то отец – источник силы и убежище, первый старший друг, который делится с ребенком этой силой в самом широком смысле этого слова. Дети долго не могут отличить силу физическую от психической, но отлично чувствуют последнюю и тянутся к ней. И если нет отца, но есть рядом любой мужчина, который стал убежищем и старшим другом, ребенок не обездолен.
Отец нужен ребенку, начиная с раннего детства и до подросткового возраста, для формирования нормального чувства защищенности от всего, что содержит угрозу: от темноты, от непонятного грома, от злой собаки, от чужих, от «космических гангстеров», от соседского Петьки и прочее.
Впоследствии, став взрослыми, дети, воспитанные в неполных семьях, рассказывают о чувстве, которое одни называют завистью, другие – тоской, а третьи – обездоленностью. Так они ощущали себя, наблюдая тех, с кем рядом есть отец, старший брат, просто старший друг.
В подростковом возрасте отец нужен ребенку уже не как убежище, а скорее, как прибежище, источник самоуважения. Не острастка, не страх, а именно уважение формирует положительное влияние отца. И это уважение нужно вызвать, заслужить, но невозможно выпросить, бесполезно требовать или вменять в обязанность. Заставить уважать силой тоже нельзя. Значит, мужчина своим положением отца, старшего друга обязан почаще смотреться в психологическое и нравственное зеркало: смогут ли дети уважать его? Что возьмут от него? Захочет ли его сын быть похожим на него?
Именно ради детей предпринимаются попытки сохранить и укрепить семью, прежде всего ради них нужно учиться культуре взаимоотношений. И ради них же, ради их спасения, иногда лучшим выходом будет разрыв между родителями. Если никто и ничто не может научить родителей хотя бы мирному сосуществованию, побудить их относиться друг к другу корректно, терпимо, если нет ни проблеска взаимного уважения, если кого-то из супругов душит отвращение, если в семье, вместо тепла, сплошная холодная чернота отталкивающих эмоций – вы представляете, как это все отзовется на детях?
Чего же не может женщина? Она не может и не должна быть мужчиной!
