Любовь уходит… Это грустно и печально, когда любовь уходит от обоих одновременно. Но тогда еще можно помахать ей рукою вслед, посмотреть с тоской и сожалением и остаться друзьями, открыв свою жизнь для нового чувства.
А как быть, когда его любовь ушла, а твоя осталась и рвет душу невыносимой болью? Что делать, если ты видишь, как с каждым днем его любовь все тает и тает? Вот от нее остается туманная дымка, а вот она становится призрачной…
Годы счастья, безудержного, перевернувшего всю жизнь - это так много! Каждый день переживался, как одна самая большая жизнь – я рождалась и умирала, расставаясь, чтобы потом снова родиться, когда он назавтра спешил ко мне, влюбленный, радостный и тоже совершенно счастливый.
Не каждая женщина может похвастаться таким большим счастьем, не каждой довелось испытать упоение от любого прикосновения, головокружение от поцелуев и невероятный, изумленный восторг от близости с любимым.
Но, как говорил мудрый Соломон: «Все проходит. Пройдет и это…», и первые признаки уходящей от него любви я старалась не замечать. Старалась, но не могла не видеть, обманывала себя, потому что хотела продлить счастье. Но разве можно построить что-то на обмане, особенно, если ты обманываешь себя саму?!
Вот он не заметил, что я чем-то расстроена, в день рождения вернулся поздно, хотя знал, как я его жду за накрытым для нас двоих столом. Наверное, мне стоило насторожиться, когда в День всех влюбленных у него не нашлось для меня ласкового слова? А, может быть, задуматься, почему он, страстный и всегда неутомимый в любовных ласках, стал все чаще отговариваться усталостью, наспех целовать меня и отворачиваться к стенке?
Потом я стала замечать, что он, всегда такой гордый тем, что слова не расходятся с делами, а все обещания неукоснительно выполняются, чего бы тебе это ни стоило, стал все чаще обещать и не делать, говорить и забывать о сказанном. А когда я попробовала об этом сказать, обиделся не на шутку.
Сколько было еще таких заноз в душе, которые я вынимала сама, без анестезии, потому что любила и боялась потерять?! Но стоило мне показать обиду, как он мгновенно обижался на меня, наказывал молчанием и демонстрацией плохого настроения. Я чувствовала себя виноватой, ругала и клялась себе, что буду терпеть, что не стану ни в чем упрекать его, только бы он не злился, только бы был по-прежнему всем доволен и оставался со мной.
Временами его любовь снова ярко вспыхивала, и все бывало, как раньше – внимание, забота, безграничная нежность, и я снова плыла на волнах любви, стараясь не думать об уже дырявой лодке веры в его чувство, дыры в которой я затыкала кусочками своей души. Но ведь я любила, значит, самое главное то, что я ему нужна, что он со мной, а все остальное как-то уляжется, разгладится, войдет в берега…
А берега становились все дальше… Начались ссоры, по пустякам, но частые, в которых мы еще удерживались, чтобы не сказать друг другу обидных слов, но сами мысли уже были обидными. Не скрою, во многом была виновата я сама, потому что, теряя веру в него, вкладывала свой собственный смысл в его слова или поступки.
Но только любимой женщине прощают все – и раздражительность, и усталость, и капризы и ошибки. А если ты – игрушка, то их любят новыми, забавными и яркими. Жаль только, что многих детей не учили в детстве, что ломать игрушки нельзя.
Потом он первый раз бросил меня, сказав, что ему надоели такие отношения, и он хочет строить что-то другое, серьезное, настоящее. А я осталась одна… с самой собой и со своей любовью, которая пыталась задушить меня за то, что я не сумела его удержать, сохранить, сберечь. Мне не было плохо тогда - я просто умирала от невыносимой боли и безысходности. Ходила, работала, общалась с друзьями и умирала, потому что не было минутки, чтобы я не думала о нем.
Тогда он тоже не выдержал долго и вернулся, просил прощения и клялся, что никогда больше не проведет меня через такое испытание, понимая, какую боль я пережила. Он говорил о любви, о том, что ему плохо без меня, что я самая-самая… настоящая… И, конечно, я верила! Потому что больше всего на свете я хотела, чтобы это было правдой!
Я забыла о гордости, о самолюбии, а любовь этого не прощает. Он уверился в том, что я никуда не денусь, как бы себя не вел, что бы не делал. И, увы, я понимала, что это так и есть.
Еще дважды он уходил и возвращался, и я принимала его, потому что любила сильнее себя, своего самолюбия и своей гордости. Вчера он ушел в очередной раз, в последний… Это было вчера? А, кажется, двери только что закрылись за ним…
Накануне мы снова повздорили, он ушел на работу утром, оставив меня в слезах, успокоив, что все будет хорошо, что скоро он придет и… и вернулся поздно, не говоря ни слова, лег спать, отвернувшись к стене. А я стояла у окна и ждала. Кого? Чего? Ждала того любимого, который сумел сделать меня счастливой, но уже больше никогда не вернется. И ждала те слова, которые неотвратимо приближались ко мне. И он их сказал. Сказал, что больше не придет, что ему надоела моя раздражительность, мои придирки, мое плохое настроение и вообще – такая жизнь.
Говорят, что можно найти сколько угодно причин, чтобы уйти, и нужна всего одна, чтобы остаться… У него не было этой причины. Он ушел, посоветовав мне не строить из себя жертву, ушел, с обидой и злостью, раздражением и недовольством. И годы былого счастья отодвинулись куда-то в другую жизнь - не дотянуться. Зато я узнала, что стала в его жизни негативом, который ужасно надоел, и еще много о себе нового.
Это могло случиться вчера, сегодня или завтра – в любой день, потому, что он давно стал равнодушным к моим слезам и обидам, к боли и огорчению, к проблемам и тревогам, и даже не очень-то это скрывал. Он ушел в другую жизнь, просто выбросив меня за борт, как ненужный балласт. Теперь ему не перед кем оправдываться, потому что перед собой он всегда прав, не перед кем отчитываться, потому что он всегда поступал так, как хочет, и даже как-то сказал, что нет человека на свете, ради которого он бы поступился своими желаниями. Теперь он совершенно свободен и от меня, и от моей любви – а от своей он освободился намного раньше.
Он по-прежнему для меня единственный, и, конечно, я ни в чем его не виню. Ему всегда приходилось выбирать между своим желанием жить так, как хочется, и мной. Пока была жива его любовь, мы побеждали, а когда его любовь умерла, я оказалась бессильна, и он сделал выбор не в мою пользу. Это его право, значит, я не сумела стать ему близкой и нужной.
Неправы те, кто говорит, что любви нет на свете. Она есть! Только понимаешь это не в радости, а в боли. Тогда, когда теряешь часть себя, своей жизни и знаешь, что это не вернется, как уже не вернется он.
Я поняла для себя очень важную вещь – нельзя растворяться в любимом, нельзя любить самозабвенно, забыв себя, весь мир, все дела и заботы. Нельзя терять, даже в самой большой любви, уважение к себе, чувство собственного достоинства, себя, как личность. Увы, я слишком поздно это поняла! Большая любовь может стать слишком тяжелой ношей для любимого человека. Отдавая всю себя, ты невольно требуешь от него того же. Не имея сил, возможности, да и желания для такой отдачи, любимый человек начнет тяготиться твоей любовью и, рано или поздно, постарается избавиться от этого груза.
Тот, кто первым сказал, что любовь прощает все, наверное, был счастлив в любви и никогда не сталкивался с тем, какую невыносимую боль может чувствовать эта самая любовь, когда об нее вытирают ноги. Нельзя прощать ВСЕ! Это предательство любви… Гордыня разрушает чувство, но отсутствие гордости и самоуважения разрушает человека.
Как бы сильно вы не любили, нужно оставить место для любви и уважения к самой себе. Без этого рано или поздно вас будет просто не за что любить, как стало не за что любить меня…
