1
Поздно вечером вокзал в Софии.
Детские огни всегда ли золотые?
С мамой к дальним родственникам едет
Пятиклассник. И в глазах восторг.
А она, Болгария – восток?
Встретили. Ум предстоящим бередит.
С мамой дед о разном говорит,
Он бежал в семнадцатом. И вид
Из окна парнишке интересен.
- Завтра по Софии поведу, -
Обещает дед. Я жду и жду,
Мне уже мирок квартиры тесен.
Я Софию помню, что кино,
Что смотрел давно. Давным-давно.
Александра Невского громада,
Масса куполов, с мечетью схож
Храм. И городской любой пейзаж
Сладок мне. И большего не надо.
Да, не надо. Университет,
Купол в патине. Так много лет
Университету. Нумизматы
Возле магазина подойдут,
И предложат нужное. Маршрут
Каждый по Софии дан богато.
Храм святой Неделки – тёмный храм.
Белый мавзолей, я не был там.
Ездили в Бургас и Пловдив после.
Я Созополь сильно полюбил.
Моря синеву благодарил
За возможность быть неделю возле.
В Рилы ездили, и там была
Зелень пышная. Колокола
Там звучали? Этого не помню.
Черепица красная горит.
Солнце светит. Прошлое сквозит
Нынешним – накатывают волны.
2
В Несебре с террасы кафе
Море мне видно насквозь.
Быть я не мог подшофе.
Радость – поездки ось.
И по Несебру бродить
Сладко. Проулки. Тень.
Сколько ещё мне жить?
Даже сто лет не лень.
3
Дед бежал когда-то из России,
Был кадетом – страшен раскардаш.
Дедовы рассказы золотые.
Дача. Замечательный пейзаж.
Дача. И платан на старой даче,
И скоблённый, с разной снедью стол.
Не забыть, что было. А иначе
Для чего глагол?
4
В сердце лоскуток болгарский,
Лоскуток – но он богатый
Цветом солнечных гирлянд.
Пловдив, вышитый Востоком.
Храм открыт огромным оком.
Вырастанье на кой ляд?
Вырастаем, вырастаем,
Гроздь Несебра забываем,
Напевает человек,
Что Болгарию припомнил.
И внезапно, резко понял,
Как он стар.
Как грязен снег.
5
ПАМЯТИ Б. ЕВДОКИМОВА
Взор поразила катаракта,
Читает через лупу всё ж.
- Куда пойдём мы с вами завтра?
На гида мало дед похож.
Кадетом был, и из России
В 17 году бежал.
Осел в Болгарии. Златые
Закаты, было, вспоминал.
Сын, дочь и пара внуков. С мамой
Гостили – детский мой ранжир.
А может – мир счастливый самый?
Софийский открывался мир.
Дед аккуратен, острый юмор,
И изощрённый кулинар.
И я смотрел тогда и думал –
А, может, дед совсем не стар?
Я вспоминаю, вспоминаю,
Листаю смертный каталог,
Себя причастным ощущаю
Ко всем умершим. Вот итог.
Об авторе:
Александр Балтин – член Союза писателей Москвы, автор 21-ой поэтической книги, более 550 публикаций в 82 изданиях России, Украины, Беларуси, Башкортостана, Казахстана, Италии, Польши, Израиля, США (в том числе в журналах «Юность», «Вестник Европы», «Литературная учёба», «Литературное обозрение», «День и ночь», «Florida» (США), « Il Convivio» (Италия), «Время и место» (США), «Il Richiamo» (Италия), в «Литературной газете», «Труде», «Московском комсомольце», «Независимой газете», в альманахах «День поэзии», «Предлог», «Истоки», «45-я параллель», в сборнике «Mroda» (Польша). Переводы из Д. Максимович опубликованы в «Антологии сербской поэзии». Стихи переведены на итальянский и польский языки.
