- Ну, а замуж? Слабо? Посмотри на Михалыча, чем не жених? - Уже битый час трое взрослых мужчин, развлекаясь от скуки, разыгрывали молоденькую, смешную девчонку, горничную пансионата, где они отдыхали. Худенькая, длинноногая, с неразвитой грудью, веснушками, рассыпанными на лице, она смотрела на них, как на «небожителей». В их деревне таких мужиков не было.
- А что, я согласна, - храбрилась она.
- А лет-то тебе сколько?
- Восемнадцать уже.
- А не врешь? А то с законом у нас строго.
Их смешило в ней все: ее вид, наивность, неопытность. Они громко хохотали. Она, глядя на них, тоже хихикала, смешно морща курносый носик, постоянно поправляя непослушную, рыжую прядку жиденьких волос. Насмеявшись вволю, они разошлись. Мужчины шутили, но девушка приняла все всерьез. Их слова запали в душу, зажгли в ней огонек надежды.
Выйдя из душа в одной набедренной повязке из полотенца, Николай увидел вчерашнюю девчонку, сидящую на его постели.
- Ты как сюда попала? Ну-ка, брысь отсюда.
- Я кофе вам принесла, - Раиска робко поджала ноги.
- Зачем мне кофе.
- Хотите, я вам массаж сделаю?
- Иди, давай. Кто тебя сюда звал?
Он сел в кресло, легким движением открыл бутылку пива, отхлебнул из нее.
- Ты еще здесь?
Она, не спуская с него глаз, опустилась перед ним на колени.
- Хотите, я вам ноги помассирую. Я умею.
Она осторожно положила его ногу себе на колени и стала легонько массировать ступню, изредка преданно заглядывая ему в глаза. Вначале он хотел отпихнуть ее. Ему было как-то неудобно, но приятно. Опустившись ниже, она стала нежно покусывать натертыши на его ноге.
- Послушай, кончай, не нужно, - он пытался выдернуть ногу из ее цепких рук.
- Мне так нравится, а вам? – нежно глядя ему в глаза, тихо произнесла она. Потом, осторожно убрав полотенце, она села на него… Так делала какая-то героиня в кино.
Теперь каждый вечер она тайком пробиралась к нему в номер и терпеливо ждала его. Он приходил поздно ночью, от него пахло спиртным, но это ее не смущало, она готова была ждать его бесконечно. В постели, вспоминая кадры из порнофильмов, она старалась и не просто старалась, а трудилась в поте лица, чтобы угодить Николаю. Потом, лежа рядом с ним в постели, она горячо шептала ему в ухо.
- Я тебя люблю. Никто не будет так любить тебя. Я тебе детей рожу. Ты не пожалеешь. Судьба нас не зря связала. Я все для тебя сделаю! Она готова была ему «ноги мыть и воду пить», лишь бы взял в жены.
Он, слушая ее, удивлялся, неужели его еще можно любить? Он давно забыл, что это такое. Его, взрослого мужика, все умиляло в ней: худенькое, беззащитное тело, тонкие руки, обнимающие его, нежные губы, шепчущие в ухо.
- Такая молодая, - думал он, - и что она во мне нашла? Ведь мне скоро пятьдесят стукнет.
Вернувшись из пансионата, как не старался, но забыть ее он не мог. Возвращаясь домой после работы, возле заветного поворота, как ему казалось, руль сам поворачивал машину налево. Его тянуло туда, как магнитом. Она всегда ждала его. Теперь, удовлетворив его, девушка шептала на ухо совсем другие слова - настойчиво требовала, чтобы он женился на ней, ведь она ждала от него ребенка.
- У меня семья: жена, сын. Как они без меня? - оправдывался он.
- А что сын? Он уже взрослый, не пропадет, сам себе должен дорогу в жизнь пробивать. А жена пусть идет работать, пожила барыней. Хватит тебе на них спину гнуть.
Постепенно и настойчиво она приобретала власть над ним, даже стала распоряжаться их семейным бюджетом: подсказывала ему, куда тратить деньги, говоря, что хватит их баловать - пора и для себя пожить.
Вскоре в его семье начались скандалы, жена почувствовала, что муж изменяет ей. Она устраивала ему сцены, плакала, требовала объяснений. Он молчал, виновато вздыхая. Только у Раиски он находил утешение, только она жалела и сочувствовала, понимала, как ему тяжело приходится, учила, что отвечать жене.
Он долго скрывал от друзей свой роман, понимал, как они отнесутся к его выбору. Но однажды, решившись, заявил им, что он разводится и вскоре собирается снова жениться.
- Скажи, кто эта счастливица?
- Увидите, – уклончиво отвечал он.
Друзья увидели невесту только в ЗАГСе и от удивления долго не могли прийти в себя, не веря своим глазам.
- Ты с ума сошел! Ты посмотри на нее! Твоя жена, если сбросит килограмм двадцать, гораздо интересней этой «замухрышки». Сколько девок красивых вокруг, а ты на кого жену променял?
- Я докажу всем, что они ошибаются, - упрямо думал он, - меня никто так не любил, как она. Жена только деньги требовала, все ей было мало. Пусть Раиска- не красавица, зато любит меня. Я из нее еще такую красавицу сделаю, что все позавидуют мне. Тогда мужчина искренне верил, что девушка любит его.
В разгар свадьбы позвонил сын.
- Мать в больницу положили с сердечным приступом. Это ты из-за этой пигалицы нас бросил? Ненавижу тебя! Ты мне больше не отец!
После свадьбы соседки, сидящие на лавочке у подъезда, глядя на их пару, неодобрительно качали головами.
- Дураки - мужики! Лишь бы молодая! На кого жену променял. Тощая, кривоногая, сутулая, ну просто, саксаул в пустыне.
Но Раиска не обращала внимания на их косые взгляды, она была счастлива, потому что добилась своего - стала замужней женщиной. Беря мужа под руку, она горделиво выпрямляла свою худенькую спину, и, насколько позволял ее маленький рост, глядела на всех свысока. Теперь она могла позволить себе многое. Каждый день меняла наряды, и отсутствие вкуса не смущало ее. Особым пристрастием были шляпки, такие же нелепые и безвкусные, как она сама. Николай, глядя на нее, только посмеивался.
Как и обещала, молодая жена родила ему одного за другим двух детишек, таких же рыженьких и курносых. После родов Раиска поправилась. Но полнота как-то неравномерно расположилась на ее теле: сильно округлилось лицо, среди толстых, розовых щек совсем «утонул» маленький носик. Под полной грудью появился большой живот, но по-прежнему худыми оставались ягодицы и жилистые, кривоватые ноги.
Они были совершенно разными людьми, живущими под одной крышей. Но Николая это вполне устраивало. Молодая супруга ничего от него не требовала, не «пилила», как бывшая жена. Она всегда старалась услужить ему, ублажить. Но однажды случилось непредвиденное.
Неудачно вложив все деньги, фирма, где работал Николай, обанкротилась. Он, как и все сотрудники, оказался без работы. Поначалу, не отчаиваясь, он искал работу, но постепенно стал понимать, что возраст не позволял ему найти работу по специальности – ему предлагали только неквалифицированный, низкооплачиваемый труд.
Однажды утром, собираясь на поиски работы, он ощутил жжение за грудиной. Боль разрасталась, в глазах потемнело, без сознания он повалился на пол. Очнулся мужчина в больнице. Врачи констатировали - инфаркт. Раиска каждый день навещала его, но он стал замечать, как постепенно нарастало в ней недовольство и раздражение.
После выписки из больницы Николай чувствовал слабость, не хотелось вставать с постели. Хотелось отдыха, покоя. Но он заставлял себя встать, потому что чувствовал ответственность за свою семью, маленьких детей. Совесть мучила его, он не знал, чем им помочь.
Николай по-прежнему искал работу, но работодатели, глядя на его изможденное, землистого цвета лицо, болезненную худобу не соглашались брать даже на низкооплачиваемую работу. От отчаяния найти хоть какую-нибудь работу у Николая опустились руки. С растерянным видом он подолгу сидел у телевизора, но то, что происходило на экране, его не интересовало. Мужчина понимал, каким бременем стал для своей семьи.
- Сидишь, «Мухтар», вставай, ищи работу, чем я детей буду кормить? - не скрывая ненависти, кричала на него Раиска. Теперь ей не нужно было притворяться, угождать ему, преданно заглядывать в глаза. Годами сдерживаемое терпением недовольство прорвалось наружу. Не стесняясь, она называла его только «Мухтаром». Муж раздражал ее, она все время орала на него, требовала денег. От злобы на шее у нее вздувались жилы, жидкие кудряшки тряслись в гневе.
В конце концов, работу пришлось искать Раиске. Не имея никакой профессии, она кое-как смогла устроиться дворником. Приходя с работы домой, и, глядя на сидящего возле телевизора мужа, она тряслась от злости.
- Чего расселся, «Мухтар», подбери ноги, чего развалился, не пройти, не проехать. Хоть бы пожрать чего-нибудь сварил, в квартире убрал. Нет от тебя никакого толку, - орала она, хлебая из кастрюли холодный суп.
С утра на работе она кипела, как раскаленный самовар, гремя в дворницкой ведрами и лопатами.
- Да, хватит греметь! Угомонись, - говорили ей товарки, разливая по стаканчикам водку, - садись, перекусим перед рабочим днем. Опять твой «Мухтар» тебе не угодил? Интересно, Раиска, почему ты своего мужика «Мухтаром» зовешь?
Выпив из стаканчика водку, закусив бутербродом с колбасой, она стала подробно рассказывать подругам, почему называет мужа «Мухтаром».
- «Мухтар» он потому, что весь зарос седыми волосами: на спине, плечах, груди. Везде, кроме лысины. Из носа, ушей, бровей торчат седые волосы, - рассказывая, она передергивала плечами от отвращения. - И воняет от него тленом, - икнув, закончила она свой рассказ уже совсем пьяная.
- Как это? – с удивлением переспросила ее самая молодая.
- А вот выйдешь замуж за старого, узнаешь. Он мне всю жизнь загубил.
Домой она пришла поздно. Николай тревожно прислушался: «Опять пьяная». Последнее время он стал побаиваться Раиску - пьяная, она становилась бешеной. Справиться с ней у него не хватало сил.
Вскоре Николай умер. Не выдержал, видно, ненависти своей молодой супруги.
Был он совсем не старый мужчина, мог бы еще пожить…
