Не из Вавилона изъят ли дом? Вихрем магической силы перенесён сюда, в современность (всякая, впрочем, достаточно условна, учитывая равнодушие серого временного потока), он возвышается всего-то четырёхэтажно, а кажется – громоздким, и широкие стекла окон сияют, обещая сокровища.
О, перечисление потребовало бы массивного каталог, ибо из зала с мумиями бледный, худой и растерянный человек попадал в мастерскую алхимика, где в пузатой колбе, мерцавшей золотисто-зелёным цветом, мерно вызревал гомункулус, а человек в странной хламиде со слезящимися глазами разглядывал ампулу, ожидая от реакции, творящейся внутри, чуда; залы наплывали, громоздились чучела, причём крокодил распахивал пасть на пёстрые церковные витражи неизвестного века изготовления, а гиена круглоглазо глядела на византийские эмали – виртуозного мастерства и наивного изображения.
Монеты были разбросаны по полу, но дукаты это, или дублоны, некогда было разбирать, ибо вихрь нёс человека выше – в новые залы, где гудели, не трогаясь с места паровозы, а щеголь прокатывал мимо на костотрясе; всё текло, мешалось, переливалось, плыло: мерцала воды озёр, и тотчас взлетали светящиеся, разноцветные фонтаны; королевские книги повелевали старинными пергаментами, а сундуки шли войною на копилки, пока бородатый художник, напружив все мышцы, творил за мольбертом портрет оной битвы; человек стремился выше, анфилады комнат пропускали его, и зеркала одной, сменялись музыкальными шкатулками другой, но звучали все вразнобой, и, казалось, сейчас полетят из них в разные стороны шестерёнки и винтики; слышался смех, шарканье по портрету, но людей не было видно; в лицо пахнуло аптекой, и тут же открылась стойка, за которой субъекты с мрачными, тупыми лицами палачей хлестали пиво – при чём никто им не наливал.
…камни инков несли зашифрованные изображения, и самурай выхватывал меч, уже наметив жертву; но человек бежал, не удивляясь тому, к примеру, что чучело страуса преследует его, тогда как чучела динозавров остались равнодушны к его худосочному телесному составу.
Человек бежал, не зная, что делать, бежал, пока на четвёртом этаже одно из окон не показалось особенно привлекательным – и, рванув его, несчастный бросился вниз, перегруженный бездной цивилизаций, и дом поскрипывал щедро отворённым окном ему вслед.
