Она стояла у окна, прижавшись лбом к стеклу. В Москве осень. Она ощущала осень кожей, ловила ее терпкий запах, чувствовала на щеке прикосновение холодного дыхания. Она была одинока, как эта осень, поздняя, задумчивая, трогательно печальная. Мысли разлетелись как пожухлые листья, танцевали в воздухе свой прощальный танец. Главное не думать, иначе она просто не сможет сделать то, что задумала. Она приняла решение, отступить нельзя.
Пятый этаж старой хрущевки. Все должно получиться. Еще минута, ровно шестьдесят секунд. Медленно, уверенно открыла раму, села на подоконник. Поток свежего воздуха ударил в лицо. «Холодно…» - она улыбнулась по-детски. Поправила волосы. Подняла глаза к небу, помолилась. Посмотреть вниз было выше ее сил, но какая-то неведомая сила, а может простое любопытство, заставило последний раз окинуть взглядом двор.
Стоп. Что это? Ребенок? Да, точно! Мальчик, годик не больше, неуклюже переваливается с ноги на ногу. Один. А мамаша где? Вот черт! Там же канализационный люк открыт. Гады крышку на металлолом сперли. Эй, кто-нибудь! Двор, как назло пуст, а до зияющей черной дыры несколько метров. Черт! Черт! Черт! Думать некогда. Слезла с подоконника, бросилась вниз по лестнице. Только бы успеть! Вылетела пулей из подъезда. Где же он?
Малыш в синем комбинезоне стоял в двух шагах от люка, старая рыжая кошка отвлекла внимание, и теперь маленькое чудо размышляло - продолжить свой путь или подойти к рыжему чудищу. Она подлетела к ребенку, взяла на руки, прижала к себе. Сердце бешено стучало в груди, уши заложило от подскочившего давления. «Где же все-таки эта дрянь, мамаша?!» - страх сменился злостью. Она стояла посередине двора с малышом на руках, рядом ни души. Холодный ветер закрался под широкую футболку, но ей было жарко. Мальчик внимательно смотрел на незнакомую тетку, раздумывая заплакать или подождать, что будет дальше. Она тоже размышляла, разреветься или не стоит пугать ребенка.
Присела на лавку. Осмотрела ребенка. Старенький застиранный комбинезон, серая засаленная шапочка, маленькое личико, пухлые губки, круглые голубые глаза смотрели не по-детски настороженно и серьезно. «Не бойся! Мы посидим на лавочке, подождем твою маму. Какие у тебя ручки холодные» У подъезда появился дворник – таджик. Женщина поспешила к нему: «Простите, Вы не видели здесь женщину с ребенком? Мальчик потерялся» Таджик округлил глаза, замотал головой. Наверное, он еще не успел «выучит» русский язык, и как таких только на работу берут?! Да, толку от разговора мало. Не будет же она расклеивать объявление на столбах о том, что нашла ребенка, это же не собачка. Ладно, нужно идти домой, понаблюдает из окна, заметит переполох, вернет неожиданную находку.
В комнате было тепло и тихо. Женщина аккуратно раздела малыша. Желтые колготки, белая майка, вот собственно и вся одежда. Колготки мокрые, мамаша даже памперс не потрудилась надеть на прогулку. А может быть, это вовсе и не было прогулкой. Очень похоже на то, что ребенка намеренно забыли в старом московском дворе. И если бы не случайный взгляд, брошенный во двор… страшно подумать, что могло бы случиться.
Женщина достала большой пластмассовый таз, набрала теплой воды. Специального шампуня для детей не было, зато имелся замечательный абрикосовый гель для душа в замысловатой прозрачной бутылочке. Подойдет. Малыш скривил губки и захныкал. Странно, обычно дети любят купаться. Она стала легонько намыливать спинку ребенка. Мальчик притих.
- Вот умница! Сейчас будешь чистым, пахучим, отмоем твои ручки, ножки. Откуда же ты на меня свалился? Разрушил все мои планы, горе ты мое. Ребенок улыбнулся. У нее выступили слезы:
- Ты мой хороший!
Завернув малыша в большое махровое полотенце, подошла к окну. Вечер опустил на улицу сиреневый занавес, зажег фонари. Во дворе было по-прежнему безлюдно, изредка появлялись прохожие, спеша укрыться в подъездах домов. Она специально выбрала тихий старый район на окраине Москвы. Пятиэтажные дома должны скоро сносить, многие жильцы уже съехали. Хозяйка квартиры был рада заработать хоть незначительную сумму, да и кому можно сдать квартиру в доме, который идет под снос. Молодая женщина, убедительно объяснила, что через месяц собирается уехать домой, поэтому ищет жилье не дольше, чем на месяц. Хозяйка сдала квартиру за 10 000 рублей. Обе женщины остались довольны сделкой.
Малыш стал хныкать. Проголодался. В холодильнике полбутылки текилы, плитка черного шоколада (совсем не детская еда) и пакет молока. В кухонном пенале нашлась гречка и сахар. Через полчаса каша была готова. Ребенок с жадностью облизывал ложку.
Женщина взяла трубку телефона, набрала знакомый номер.
- Татка, это ты? Где пропадала? Что у тебя случилось? - подруга Иришка тараторила в трубку, слово не вставить. - Ир, со мной все нормально. Много чего произошло. С работы уволили. Сережка бросил, сказал, что мы слишком разные люди. Денег нет. Короче ж…а, но я к тебе по другому вопросу звоню. Ты не знаешь, чем можно кормить годовалого ребенка? Поделись опытом, у тебя вон двое… Иришка насторожилась:
- А, ты с какой целью интересуешься?
- Да, я тут ребенка во дворе нашла, теперь думаю, чем кормить…
- Что ты нашла? Какого ребенка?- задохнулась от удивления Ирка.
- А где его родители? Ты что, там совсем с ума сошла? Что за фокусы?!!! Тата поспешила успокоить подругу, рассказала, как было дело.
- И что ты теперь собираешься делать? Надо в милицию бежать, ребенка, наверное, давно ищут. Тата помедлила с ответом, потом тихо произнесла:
- Если бы его искали, был бы шум во дворе. На теле у мальчика много мелких синяков, худенький он до безобразия, бледный. Думаю, он не нужен своим родителям. Я подожду пару дней, попробую навести справки через соседей… Если отдам малыша в милицию, его отправят в детский дом или найдут родителей, отдадут им. Недавно смотрела программу Малахова, так там таких историй видимо, не видимо. Нет, Иришка, я должна подумать, как поступить… Подруга вздохнула:
- Тебя посадят! Ребенка нужно вернуть. Зачем тебе этот геморрой нужен. Пусть занимаются ребенком органы опеки. У тебя, что своих проблем не хватает?
- Знаешь, еще бы чуть-чуть и у меня вообще не было бы никаких проблем – горько усмехнулась Тата.
- Так что не волнуйся, разберусь! Я могу на тебя рассчитывать? Присмотришь за мальчишкой? Представляешь, я даже не знаю, как его зовут…
- Хорошо! Спорить с тобой бесполезно, привози, когда будет нужно. Где двое детей, там и трое. Подруги еще немного поболтали о жизни, о работе, о том, что все мужики сволочи.
Закончив разговор, Тата ощутила неимоверную усталость, как будто весь день таскала мешки на пятый этаж. Постелила чистую простыню на диван, положила ребенка, прилегла рядом. Сон был глубоким, но недолгим. Тата проснулось от какого-то писка. Не сразу вспомнила, что с ней произошла накануне. Открыла глаза, провела рукой по дивану, уж не приснилось ли ей все это… Рядом сидел ребенок и горько плакал. Пришлось встать, включить свет.
Малыш тер кулачками глаза и рыдал в голос. Тата взяла ребенка на руки, мокрый. Совсем не подумала, что дети иногда писают ночью и теперь вот придется искать сухую пеленку - памперса нет. О, Боже, дети не только писаются, но и… Срочно в ванну мыться, сушиться и постараться поспать хоть немного до утра. Через час мальчик спокойно посапывал на другой половине дивана. Тата предусмотрительно постелила клеенку, под простыню, надеясь, что только что постиранное белье высохнет до утра.
Ей не спалось. Она вспоминала свою жизнь, думала, что никогда не просила у родителей братика или сестренку, даже животных у нее никогда не было. Однажды мама спросила, хотела бы Тата иметь сестренку. Реакция девочки была неожиданной - началась истерика: Тата и представить не могла, что будет делить любовь родителей еще с кем-нибудь. И вот судьба преподнесла подарочек.
Да, Тата была эгоисткой. Любимая дочка, любимая внучка, много амбиций, слишком много любви к себе. Когда-то ей казалось, что именно она достойна счастья. Именно у нее будет любящий муж, дом полная чаша и ребенок, которого она воспитает по своему образу и подобию. Но судьба-злодейка распорядилась по- другому: мужчины в ее жизни не задерживались, несмотря на эффектную внешность, сексуальность, хозяйственность и черт знает еще какие качества, так тщательно перечисляемые мужчинами при выборе невесты. Детей Бог не дал, карьера к тридцати трем годам не сложилась. А так хотелось порадовать родителей. Но, увы.
Когда Тата думала, что хуже уже не будет, жизнь доказывала обратное. В душе накопилась чернота, пустота и безразличие. И вот в один удивительный день, Тата проснулась, распахнула свои кошачьи зеленые глаза и решила для себя: «Все! Хватит! Толку от меня никакого. Проблемы наваливаются на плечи каждый день. Дышать становится трудно. Люди не вызывают никаких эмоций, кроме раздражения. А дальше будет только хуже. Родители не вечны. Впереди одинокая старость. Не хочу!!!»
Небольшая строительная фирма, в которой работала Татка секретарем последние два года, была на грани банкротства. Ее уволили по сокращению - выплатили компенсацию и отправили в свободное плавание. Несколько дней Тата пыталась собраться духом: отправляла резюме, бегала на собеседования, а потом устала, сдалась. Ничего не хотелось. Не могла видеть свое отражение в зеркале. Расплывшаяся фигура пятидесятого размера. Отросшие корни волос, которые нужно немедленно покрасить. А зачем? Для мужчины?
Последний любимый сбежал, оставив записку: «Прости! Не люблю!», для начальника? Так, работы нет. Не для кого и не для чего. Неделю она не выходила на улицу, не отвечала на звонки подруг. Родителям отправляла короткие смски: «Жива! Здорова! Скоро позвоню!». А потом наступил апогей – именно то утро, когда все было решено…
Тата впервые за неделю вымыла голову, приняла душ, оделась, и отправилась на поиски жилья. По ее замыслу нужно было найти квартиру на окраине города. Как она доведем свой план до конца, она не представляла. Таблетки, удавка, крыша многоэтажки. Она подумает об этом потом.
Старый двор на севере столицы оказался более, чем подходящим, местом. Старушка на лавочке возле одного из подъездов подсказала, какие жильцы собираются в ближайшие дни переехать на новую квартиру. Все получилось неожиданно просто, как будто кто-то свыше подталкивал ее и подтверждал правильность ее решения. Конечно, она могла не заморачиваться и свести счеты с жизнью на старой квартире, но уж очень ей не хотелось оставлять после себя дурную славу, к тому же она была в хороших отношениях с хозяйкой квартиры, с некоторыми соседями поддерживала дружеские отношения. Деньги, накопленные за все эти годы в Москве, не более 3000 у.е., она предусмотрительно положила в банк, предварительно узнав, смогут ли родители снять эту сумму, если с ней что-нибудь случится.
Новая съемная квартира находилась на пятом этаже, вопрос о завершении задуманного был закрыт. Возможно, будет немного больно, но это всего мгновенье, надо потерпеть. А потом… Думать об этом нельзя. Она подошла к этому делу спокойно, по-деловому - привыкла все планировать и видеть конечный результат своей работы, а, в данном случае, своей пустой глупой жизни.
Она выбрала субботу не случайно. Родители смогут приехать в воскресенье. В понедельник будут похороны. Даже платье выбрала, черное атласное. Оно до сих пор лежало на кресле с прощальной запиской для мамы. В записке непутевая дочь просила прощения за то, что не оправдала надежды, за то, что больше не может бороться, за то, что причинила столько проблем родителям. В конце послания чернила растеклись от капель слез, которые Тата проливала над своей горькой судьбой. Конечно же, ей было жалко себя, но еще больше ей было жаль потраченного впустую времени.
И вот все ее продуманные планы разрушил маленький человечек. Он спас ее жизнь, а она спасла его. Как поступить в этой ситуации? Что делать? Конечно, она совершает преступление, скрывая ребенка. Но, с другой стороны, кому бы стало легче, если бы он упал в канализационный люк, если бы его загрызли бездомные собаки, или он просто подхватил пневмонию от переохлаждения. Она точно не знала, что будет делать с ребенком, и нужен ли он ей, но внутренний эгоизм сказал, как отрезал: «Он мой, и точка!»
Можно, конечно, пойти законным путем - отдать ребенка в милицию, дождаться, когда родителей лишат родительских прав, и подать прошение об усыновлении, но и ежу понятно, что никто ей ребенка не отдаст. Она не замужем, постоянного жилья нет. Кто станет разбираться? Кто задумается о том, что дети не выбирают своих родителей, точно так же, как и родители не выбирают детей. Они оба не случайно оказались в одном дворе. У него и у нее не было выбора. Теперь с этим нужно жить. Утром она подумает, как…
(Продолжение следует)
