* * *
* * *
Лаборатория пестра, Игла отчаянья остра, Гирлянды радости красивы. Мечты – почти павлиний хвост. И прячет лабиринты мозг, Пройти какими – перспектива.
Лабораторией живу Фантомно, или наяву? Уже и сам не разбираю. Круги, неведомые мне, Пружинят в золотом огне На зависть солнечному раю.
* * *
* * *
Чудесны лампы разные – Джинн в этой обитал. Забавные фантазии, Любой – красив кристалл.
Но чинит лампы, ведая О помощи другим. Служенье свету – верная Стезя, иное – дым.
СКОРЕЙ БЫ СНЕГ…
(стихотворение в прозе)
Нижние ярусы ветвей – а дерево с моста не определить – нижние, ноябрьские, серые, суставчатые ветви мокнут в реке, и течение играет ими, причём на поверхности воды возникают треугольные следы, как от плывущих уток.
Мост горбат, на вершину ведут ступени, потом вниз, и дальше, по правую руку тянутся нагромождения хозяйственных построек, скрытых сеткой забора; местность здесь идёт выше и выше, и поднимаешься постепенно, проходя мимо бассейна, вступая во владения дворов, чья пространство знакомо наизусть.
Голуби сидят на проводах, дремлют, издалека похожи на одинокую нотную строчку.
Шамкают на скамейке бабки, и на пёстрой детской площадке возится в утреннее время только один малыш, пока мама болтает по мобильному.
Сколько-то раз свернув, сколько-то поднявшись и спустившись вниз, минуешь пёстрый киоск, торгующий газетами, журналами, детскими игрушками, всякой пёстрой мелочью: иногда внутренняя, душевная пустота так велика, что разглядывание подобных безделок доставляет удовольствие, не говоря о быстрее идущих минутах – хотя… зачем тебе, чтобы быстро шли?
…знаю этого, вечно подходит, смотрит, ничего не берёт.
А вот Марья Павловна, сейчас купит свои газеты и начнёт рассказывать про пуделя: одинока.
Этот парень пробегает, вечно спешит, каждое утро в одно и то же время…
…так представил мозговую кашу пожилой, крупнотелой тётки, сидящей внутри киоска, иногда выходящей на улицу покурить.
Представил – а зачем?
Серый воздух, плавно текущий, слезливое время ноября – и сколько ещё до белизны снега?
Ждёшь реющих воздушных волн, белого мерцанья, сверкающей чистоты…
ПОИСКИ ДАО
АЛЬФА АВЕССАЛОМА
Благородный принц Авессалом, Некогда за грех убивший брата, Дом Давида обрекал на слом, И мечты сияли столь богато, - На власах повис, и три стрелы Жизнь, его ужалив, отменили.
Скорби кости, мышцы и мослы Втиснуты Давиду в сердце были. Прободает скорбный плач века, Утешенье дав на миг Давиду. Небеса вберут и облака Песню слёз, узнавши в ней молитву.
