ЗАМЕТКИ ОБ ИГОРЕ КАЛУГИНЕ
Улица Часовая видна из окна.
Московское лето.
Мы сидим на маленькой кухне замечательного поэта Игоря Калугина, и пьём с ним кофе, приготовленный по его особому рецепту.
- Эту джезву, - рассказывает он, - мне подарили в Армении много лет назад. Её нельзя мыть – только обдавать ледяной водой, чтобы своеобразная алхимия кофе давала особый вкус. А зёрна надо молоть в кофейную мельчайшую пыль.
Напиток действительно вкуснейший.
Игорь часто бывал в Армении, переводил её поэтов, хорошо знал культуру этой великой каменной страны.
Речь заходит о переводах вообще, и Игорь рассказывает о своей работе над переводами стихов К. И. Галчинского. В недавно вышедшем толстом томе только три, остальные не вошли, но и эти три – волшебный фейерверк звука, цвета, игры огней.
- Тайна перевода – сродни тайне рождения, - говорит Игорь, улыбаясь, - никогда не знаешь, каким выйдет ребёнок.
А Калугин – душевным строем – и сам в чём-то похож на ребёнка: открыт миру, в котором везде видит поэзию: неважно, кофе это, или заоконный московский пейзаж.
Дети – отчасти волшебники.
Таким волшебником в поэзии и был Игорь Калугин – всё, чего он касался в стихах, преображалось, становилось разноцветным… и «карлик в красном колпаке» совсем не зря «проехался на пятаке».
Каков был посыл Игоря Калугина миру, его, так сказать главное высказыванье urbi et orbi?
А вот таков: сам мир есть величайшая поэзия, и надо вслушиваться в него, во все его смысловые оттенки и переливы, чтобы прорасти стихом своей судьбы.
Поэзия определяла всю жизнь Калугина – жизнь буйную, часто на перепадах – чего только стоит угнанный им самолёт! Угнанный без какой бы то ни было корысти – в знак протеста – мол, Советский Союз на отпускает Прибалтийские республики…
Световое вещество поэзии разлито всюду, надо только уметь видеть.
…Я вглядываюсь в дождь за окном, и, вслушиваясь в бархатное звучанье струй, слышу замечательные калугинские строки – те… эти…
И думаю, что может быть душа его – нежная и высокая – растворена в этом дожде, как когда-то сумела раствориться в замечательных стихах…
ПОНЕДЕЛЬНИК ОБЩЕНИЯ
И не было большого греха в том, что в понедельник в полдень пили водку в гостях у Преловского - понемногу и под шикарный, огненно-красный борщ. Художник, иллюстрировавший книги поэта - Коля-сибиряк (а фамилии его я так и не узнал), говорил, что хотел проиллюстрировать стихи Николая Клюева, которого очень любил, но не смог - потому, что не обнаружил в них движенья: слишком статичны. Преловский заметил, что по той же причине они и не кладутся на музыку, что в общем и не особенно важно - ибо живут своею музыкой, особой.
С кухни перемещаемся в комнату, Преловский показывает новые издания переводов - с языков народностей Сибири. Особенно интересны мне шаманские заклинанья - их дикая, необычная образность! как, к примеру, говорится врагу - Чтобы кровь у тебя кусками сыпалась! Какая сила!
Преловский, будучи опытным переводчиком, и прекрасно зная особый колоритный мир сибирской поэзии утверждает, что мы едва представляем собственные богатства - а богатства сии словесные не уступают лесам и недрам.
Потом рассматриваем его коллекцию минералов, каждый из которых напоминает изящное стихотворение.
Они оба мертвы - и художник-сибиряк, так и оставшийся для меня Колей, и Анатолий Преловский, чьи книги я перелистываю, перечитывая то одно, то другое, ощущая острый, сильный колорит своеобычных стихов... и вспоминая тот единственный понедельник общенья, сдобренный шутками, слегка омытый водкой.
