Ю́рий Константи́нович Терапиа́но (21 октября 1892, Керчь — 3 июля 1980, Ганьи под Парижем) — русский поэт, прозаик, переводчик и литературный критик «первой волны» эмиграции, организатор и участник ряда литературных объединений Парижа.
Окончил классическую гимназию в Керчи (1911), юридический факультет Киевского университета (1916); был знаком с Мандельштамом и Волошиным. В 1917 призван в армию, участвовал в Первой мировой войне; в 1919 г. вступил в Добровольческую армию. С 1920 г. в эмиграции, с 1922 г. — во Франции. Один из основателей и первый председатель Союза молодых поэтов (1925).
Постоянный автор газет «Новое русское слово» (1945—1955), «Русская мысль» (1955—1980).
Опубликовал шесть сборников стихов, прозу; писал также критические статьи на русском и французском языке. Наиболее известен его мемуарный и литературно-критический сборник «Встречи» (1953), а также составленная им антология русской зарубежной поэзии «Муза диаспоры» (1960).
На поэзию Терапиано в наибольшей степени повлияла эстетика «парижской ноты». В его первом сборнике также отразилось увлечение зороастризмом и восточной мистикой, начало которому положило его путешествие 1913 года в Персию.
Книги стихов:
Лучший звук, München, 1926
Бессонница, Berlin, 1935
На ветру, Paris, 1938
Странствие земное, Paris, 1951
Паруса, Washington, 1965
(википедия)
Стихи Юрия Терапиано
* * *
Утром, в ослепительном сиянье,
Ночью, при мерцающей луне,
Дальний отблеск, смутное сознанье
Вдруг становится доступным мне.
«Господи,— твержу я,— как случайны
Те слова, в которых благодать.
Господи, прошу, нездешней тайны
Никогда не дай мне разгадать.
Не хочу последнего ответа,
Страшно мне принять Твои лучи,
Бабочка, ослепшая от света,
Погибает в пламени свечи».
* * *
Сияет огнями Париж,
Кончается нежное лето,
Луна над квадратами крыш
Ослепла от яркого света.
Все то же: шуршание шин,
Автобусов грузных стремленье,
Прямых быстроходных машин
Холодное щучье скольженье.
В полях Елисейских, в раю,
Во сне золотом и хрустальном,
Свое я с трудом узнаю
Лицо в отраженьи зеркальном.
А тучи идут и идут,
Как копоти черные хлопья,
И в ярости небо метут
Прожекторов острые копья.
* * *
Ветки устало качаются
В мокром, печальном саду,
Светлое лето кончается,
Ветер приносит беду.
В час темноты изнурительной,
Грустную ноту ведя,
Осени шепот томителен
В медленных каплях дождя.
Слушаю сердцем молчание,
Прошлое встало со дна,
Прошлое в ясном сиянии —
И тишина, тишина.
* * *
Ласточка нежная носится, носится
В воздухе светлом вечером летним,
Кружится в небе, стрелою проносится
Над колокольней тысячелетней.
Колокол медный, колокол древний
Дня окончанье нам возвещает.
Тихо над Сеной. Пахнет деревней,
Свежей травою, сеном и маем.
Черная ласточка с белою шейкой,
Как хороша ты сейчас такая:
Падаешь низко, скользишь над скамейкой,
В небо опять беззаботно взлетая.
Вестница счастья, вестница лета,
Вестница вечера, друг созерцателя,
Стань мне подругой вечернего света,
Нежной сестрой в небесах у Создателя.
* * *
Я стою в тишине,
Огоньки, как во сне,
Никого. Одиночество. Ночь.
Никакой красоте,
Никакой высоте,
Ни себе, ни другим не помочь.
И напрасно я жду,
Ветер гасит звезду –
Свет последний – как будто навек.
В аравийской пустыне, на льду, на снегу,
На панели, в окне, в освещенном кругу
Навсегда одинок человек.
* * *
Каким скупым и беспощадным светом
Отмечены гонимые судьбой,
Непризнанные критикой поэты,
Как Анненский, поэт любимый мой.
О, сколько раз, в молчаньи скучной ночи
Смотрел он, тот, который лучше всех
На рукопись, на ряд ненужных строчек,
Без веры, без надежды на успех.
Мне так мучительно читать, с какою
Любезностью – иль сам он был во сне –
И беззаконно славил как героя
Баяна, что гремел по всей стране.
И называл поэзией – чужие
Пустые сладкозвучные слова…
И шел в свой парк… И с ним была Россия,
Доныне безутешная вдова.
ПАМЯТИ ЮРИЯ ТЕРАПИАНО
Лучший звук бессоннице сродни,
На ветру парижском промерзаешь.
Строчки оживляют, как огни,
Жизнь, которой мало доверяешь.
Странствие земное сколь Париж
Замечает? Парусами смысла
Стоит жить, преобразуя тишь
Сердца в поэтические числа.
Александр Балтин
