С Ольгой мы познакомились еще в роддоме. Мы обе лежали в одной палате и с разницей в один день родили дочек. Потом оказалось, что она работает в магазине, который находится в моем доме. Так и не то, чтобы сдружились, но много общались, часто встречались.
Потом от Ольги ушел муж, оставив ее в одной квартире со свекровью и дочкой – он нашел другую, молодую. Свекровь с самого начала Ольгу невзлюбила, а после развода вообще жизни не стало. После долгих мытарств удалось квартиру разменять, и у Оли с дочкой появилась своя маленькая комнатка в коммуналке.
А вскорости, после смерти отца ее мать, продав дом, переехала в наш город, и они с Олей обменяли ее комнатку на двухкомнатную квартиру, где стали жить втроем. Вроде бы и легче стало, но Олина мать строго-настрого запретила дочери и думать про какую-то бы ни было личную жизнь – мол, у нее ребенок растет, вот и должна остаток жизни (а Ольге было 27 лет) посвятить ребенку, а не думать о мужиках.
И Ольга послушалась, о мужчинах как-то речь никогда и не заходила, да и времени у нее не было – мать строго контролировала часы работы, все время находила дела то дома, то на садовом участке. Подруги тоже как-то все отдалились, вот изредка она забегала ко мне на чашку чая, и хоть немного поболтать.
Потом я переехала на другой конец города, перешла на новую работу, жизнь закрутила, и мы как-то потерялись. Прошло много лет, и вот недавно я встретила случайно в городе Ольгу. Я бы ни за что не узнала ее, если бы она сама меня не окликнула. Не знаю, смогла ли я сдержать изумление при виде когда-то очень симпатичной женщины – передо мной была самая настоящая старуха.
Время было и у нее, и у меня, и мы пошли ко мне, посидеть и поговорить. Это был даже не разговор, а длинный монолог, который я старалась не перебивать, понимая, что ей нужно выговориться.
Все силы и время Ольга отдавала дочери, работала на двух работах, чтобы та не чувствовала нужды ни в чем, ведь ее муж платил копеечные алименты и с момента развода ни разу не поинтересовался ребенком. Мать вышла на пенсию, но характер стал еще жестче, и она управляла домом и Ольгой по своему разумению, а внучку Танечку любила беззаветно и баловала ее вопреки Ольгиным просьбам.
Девочка выросла, окончила школу, но дальше учиться не захотела. Правда, и работать она тоже не хотела, по-прежнему тянула с матери деньги, гуляла в свое удовольствие, только вот слушаться и вообще считаться с Ольгой совсем перестала. Да и бабушка, Олина мать все время поддакивала внучке и ругалась с Ольгой.
Потом Танечка забеременела – от кого и что – сообщить не соизволила, а ребенка решила рожать. Так они стали жить вчетвером, а работала одна Оля. Через года три появился отец Танечкиного ребенка – он вышел из заключения. Появился и стал жить в той же квартире – пятым и неработающим членом семьи.
Ольга занималась домом, внуком, работала, подрабатывала, а Танечка стала хозяйкой в доме. Олина мать состарилась и уже во всем только и поддакивала внучке. Тем не менее, Оля старалась не вмешиваться в жизнь молодой семьи – пусть хоть дочка будет счастливой.
Однажды Ольга узнала, что они переезжают в новую квартиру – эту обменяли на другую. Каким образом удалось обменять приватизированную квартиру без ее согласия, непонятно, но Оля не вникала – раз так лучше, то она не против. Потом была вторая квартира, третья, причем, качество жилья ухудшалось все время. И хотя между переездами умерла Олина мать, все равно было тесно жить, так как Танечка родила второго ребенка.
Но даже это было не самое страшное. Внуки уже подросли, и Танечка стала открытым текстом говорить матери, что она в доме лишняя. И не просто говорить - запрещала ей находиться на кухне, когда там они, врезала замки в гостиную. Вопрос с деньгами решался просто: Ольга отдавала почти все, что зарабатывала на оплату коммунальных платежей, на питание, на внуков. Правда, питаться приходилось после того, как все поедят – что останется, а холодильник открывать было запрещено категорически, на одежду и обувь денег не было – донашивала, что было или что Танечка свое отдаст.
Ольга плакала, рассказывая мне все это, а я верила и не верила. Верила, потому что видела неприкрытое горе, изможденное и постаревшее лицо, старую потрепанную одежду, и не верила, что дочь может так поступать со своей матерью. Свой очередной день рождения Оля встречала одна. В соседней комнате смотрела телевизор дочь с мужем, прыгали и смеялись внуки, которые в последнее время совсем отдалились от бабушки. А у нее была баночка пива и бутерброды с колбасой.
Когда Танечка увидела пустую пивную банку, она ничего не сказала матери, но через полчаса в квартире появился участковый милиционер. Вот тут Ольга и услышала о себе много «интересного». Оказывается, она пьет, причем, прямо при детях, ругается, устраивает скандалы. Танечка кричала, распаляясь, обвиняла мать во всех грехах, но милиционер видел перед собой тихую плачущую женщину. Дело ничем не кончилось – милиционер ушел, сказав, что не видит нарушения порядка, а Танечка, закрыв за ним дверь, прошипела, мол, все равно я тебя выживу из квартиры.
А в день нашей с Олей встречи, когда она пришла с работы, то не смогла открыть своим ключом двери – там были новые замки. Вот и бродила по городу, не имея возможности попасть в квартиру. И что делать дальше, не знает, но ведь где-то жить нужно…
Первое, что пришло в голову, это предложить Ольге разменять квартиру, но ведь это нереально – двухкомнатная «хрущевка», где живет семья с двумя детьми и Ольга – на что ее можно разменять?! Да и Оля сказала, что ни за что на свете не будет подавать в суд и жаловаться на дочь, мол, сама она виновата, что в свое время не смогла сберечь свою семью, лишила дочь отца, не так воспитала и пр. да и внуки – им же и, правда, место нужно.
Вопрос с жильем для Оли решился быстро – помог случай. Мои знакомые искали домработницу в загородный дом с постоянным проживанием. По моей рекомендации Олю приняли на работу, и я даже увидела, как она улыбается. За вещами к Танечке мы пошли вместе. Та, сначала попыталась устроить скандал, но осеклась, видимо, не рискнула при постороннем человеке, а просто вышвырнула сумку и сказала вслед матери: «Чтобы и ноги твоей здесь больше не было!» А из-за спины Танечки на бабушку с любопытством смотрели внуки – Танины подросшие сыновья. Интересно, какая судьба ждет ее в старости?
