Вам приходилось с тоской и раздражением рассматривать детские вещи, измазанные и рваные, несмотря на то, что куплены были, чуть ли не накануне? Сколько досады сразу в упреках, хотя вас можно и понять – вещь испорчена, потрачены деньги, но, самое главное, поражает, обижает и буквально бесит такое отношение детей к одежде, да и к родителям, которые на все это зарабатывают, тоже.
А что слышат от нас дети? Что мы такими не были, что у нас нет столько денег, чтобы без конца покупать новые вещи, что... и так далее. Что касается первого утверждения, то если бы оно соответствовало истине, и каждое следующее поколение было бы менее понятливым, чем предыдущее, едва ли мы достигли бы нынешнего прогресса в той же области потребления, того бесконечного конвейера соблазнов и искушений, который калейдоскопом проходит перед глазами наших детей.
Но все остальное, скорее всего, верно и составляет особую сферу материально-денежных отношений с нашими детьми. Спокойной эта сфера бывает редко. Если не потрясет ее требовательное «купи мне...», то родительский взор, подхлестнутый наблюдениями за чужими детьми, сам констатирует: «А надо бы...»
Проще простого вспомнить, как раньше было, когда любая, доставшаяся по случаю вещь, уже была праздником, когда все были примерно одинаково одеты, и не приходилось сравнивать или завидовать. А если заглянуть еще дальше, когда в семьях на всех детей были одни валенки, да и те с отцовой ноги.
Получается, что все беды от прогресса и изобилия? Нет, не в прогрессе наши сложности, а в нашем отношении к детям и к жизни. Уже давно у нас нет суровой необходимости во вкладе ребенка в семейный бюджет, в экономику семьи. Напротив, необходимым видится другое: чтобы он, ни на что не отвлекаясь, эффективно учился ради того, чтобы в итоге достиг успеха, выбрал любимую профессию и научился бы, в том числе, хорошо зарабатывать.
Кроме того, мы всерьез уже не думаем, хотя и допускаем такую ситуацию, что материальная поддержка детей потребуется нам в старости, потому что старость еще далеко, а работа вполне обеспечивает. Так что наша поддержка чаду обеспечена, и многие обеспечивают ее до седых волос… не своих, а чада! Сами приучили!
Признаемся себе потихоньку: все мы хотим, чтобы наш ребенок был не хуже других, и это «не хуже» в первую очередь сопряжено в нашем сознании с материальными возможностями. Вот и стараемся покупать сызмальства все самое дорогое, самое красивое, чтобы не хуже, а, желательно, лучше, чем у других.
А ребенок привыкает, и, в соответствии с возросшими запросами, он требует и требует все новые вещи, нимало не задумываясь о родительских возможностях. И что делают родители? Часто начинают «торговаться с детьми: Ты получишь хорошие отметки, а я тебе куплю то, что ты просишь, ты будешь себя хорошо вести, а я… и так далее. После этого остается только ждать, что однажды в ответ на пустячную просьбу прозвучит: «А что я с этого буду иметь?» И виноватых тут можно не искать!
Еще более странная, почти не управляемая область отношений родителей с детьми — карманные деньги. Как к ним относиться? Нужны они или портят? А сколько давать? Здесь родительская политика чаще зависит от настроения, историй, рассказанных газетами и телевидением, сослуживцами, чем от сколько-нибудь определенного взгляда на проблему.
В конечном итоге эти материальные взаимоотношения детей и родителей становятся такими сложными и неопределенными, что портятся отношения вообще. С одной стороны, родители требуют, чтобы дети учились и не отвлекались на посторонние вещи, с другой – частенько попрекают детей тем, что они просят деньги, которые зарабатывают родители. Причем, многие подростки с удовольствием бы заработали сами для себя карманные деньги, если бы было где. Но и тут проблема – найти работу подростку практически невозможно, а если что-то и подвернется, то такая работа скорее отобьет всякое желание трудиться вообще, поскольку не принесет ни денег, ни малейшего удовлетворения.
А что касается детской тяги к вещам и деньгам, так с каждым годом красивых и престижных вещей все больше и большею. Желать, чтобы на них денег хватало, но…! Но не вещи и не деньги портят детей, а человеческие отношения. Самое важное – это научить подростка ориентироваться в материальном мире, а сделать это можно только с помощью труда.
Родители могут возразить, что они приучают детей к труду. А к какому? Уборка квартиры, мытье полов и посуды, походы по магазинам – это не труд. Более того, при вечных упреках такие нехитрые обязанности становятся повинностью, потому что удовольствие все это приносит детям только в раннем возрасте, когда все в новинку, и когда за выполнение домашних дел родители хвалят.
Между тем труд подростка, даже если он не необходим экономически, остается его моральной потребностью. Но при распространенном упреке родителей: «А ты зарабатываешь, что все время требуешь?!» Почти никогда не звучит предложение: «Пойди и заработай сам!» Вот такое противоречие.
Думая о будущем своих детей, мы очень хотим обеспечить им какие-то преимущества – хорошую подготовку, образование, материальную основу. Но ведь умение трудиться подтягивает подростка к взрослости, ответственности и многим другим чертам, которые мы хотим в нем видеть.
Тут появилась бы и бережливость к вещам и деньгам, за отсутствие которой мы чаще всего ругаем своих детей. И дети бы научились соизмерять свои желание с возможностями. Да и родителей они стали бы лучше понимать и уважать их труд. Более того, заработанные самостоятельно и вложенные в семейный бюджет деньги, дают возможность ребенку почувствовать себя полноправным членом семьи с правом голоса при распределении бюджета. Причем, все эти качества, безусловно, очень бы помогли детям в будущей взрослой жизни.
Серьезная проблема, причем, не только родителей и детей, но и общества в целом. Наличие рабочих мест для детей – это необходимость, если общество заботится о том, чтобы вырастить ответственных и деловых людей, чтобы инфантильность – бич нашего времени, - не стала распространяться с скоростью эпидемии.
