Тут встретила подругу, разговорились, и среди других новостей она вдруг сказала: «А ты знаешь, я ходила в больницу сотрудницу навещать, а там твоя свекровь лежит, с сердцем что-то. Совсем заброшенная, постаревшая, никто ей даже фруктов не принесет».
Нужно сразу уточнить, что свекровь – бывшая. Три года назад я еще была замужем за Владом, ее единственным и горячо любимым сыном. Но четыре года этого моего замужества сегодня вспоминаю, как самое тяжелое и безрадостное время.
То, что я была влюблена во Влада по уши, не спорю, потому что иначе будет трудно объяснить, почему у меня не работала голова, когда еще до свадьбы я видела, что он совсем не считается со мной.
А что касается свекрови, то ее отношение было видно с первой встречи, когда она, прямо у порога сказала: «Ну, посмотрим, кого ты на этот раз привел!». И обвела меня с головы до ног таким презрительным взглядом, что у меня мурашки по коже побежали.
Любил ли меня Влад? Сначала казалось, что любил, иначе, почему же он все-таки женился на мне вопреки желанию матушки?! Потом я решила, что мать он любит намного больше, а теперь понимаю, что Влад всегда любил только себя самого, «единственного и неповторимого».
Изменять он мне начал, чуть ли не со свадьбы. Правда, опять это я сейчас понимаю. Семейная жизнь началась со слез, потому что на свадьбе жених обнимал и веселился со всеми, кроме меня – своей невесты. Мне он сказал, чтобы я перестала говорить глупости, ведь женился-то он на мне.
Его мать, Жанна Анатольевна, с первых дней внушала мне, что Влад – красивый и сексуальный мужчина, поэтому он всегда будет пользоваться вниманием женщин. А моя задача – угождать мужу, если я хочу, чтобы он меня не бросил. И я угождала, как могла.
Подруги всегда меня ругали за мягкотелость, покладистость и неконфликтность. Они говорили, что я просто создана для того, чтобы мне сели на шею и еще погоняли. Но я ведь действительно любила Влада и все ему прощала. Да и, кроме того, прямых фактов у меня не было, кроме того, последнего случая…
Была осень, промозгло. Я простудилась, и начальник отправил меня с работы домой, чтобы я «инфекцию не разносила». А дома в супружеской постели я застала мужа с какой-то девицей. Молча развернулась и ушла к подруге.
До свадьбы я жила в малосемейке, которая мне от бабушки досталась, а как замуж вышла – мы ее решили сдавать. Вобщем, пришлось жильцам отказать, и я перебралась к себе домой. А через некоторое время ко мне домой заявился Влад с букетом цветов, веселый, как ни в чем не бывало, сказал, чтобы я не глупила, а возвращалась домой. Вытащил шампанское и предложил отпраздновать примирение.
Ни извинений, ни раскаяния, ни даже видимой капли вины и неловкости – все так, словно ничего не случилось. Я смотрела не него и не понимала, за что, как можно было так со мной поступить?! Муж изменил – это так банально! Сплошь и рядом такое встречается, но тогда мне казалось, что это трагедия, которую еще никто в мире не переживал. Дурочка была, влюбленная! Вобщем, праздновать я отказалась, а Влада выпроводила, сказав, что возвращаться к нему не собираюсь.
А потом пришла Жанна Анатольевна. С неудовольствием оглядела все вокруг, брезгливо стряхнула невидимую пылинку со стула, села и продекларировала: я должна перестать мучить мальчика и вернуться к своим обязанностям. И что это я сама виновата, так как потеряла привлекательность для Влада. Мне, мол, нужно тщательнее следить за собой и лучше угождать мужу.
Вобщем, долго все рассказывать. Потом был развод, на котором на меня вылили кучу грязи. Про измены Влада никто и не вспоминал. Это я оказалась неряха, неумелая иждивенка, грязнуля, грубиянка и так далее. Свекровь все говорила, что они приняли меня в свою семью, думали, что я буду благодарна за это, а я так вот поступила непорядочно!
После развода я осталась, в чем была, хотя все эти годы работала и зарабатывала больше Влада. Но это неважно – главное, я была свободна и, образно говоря, забилась в угол зализывать сердечные раны.
Время действительно лечит, потихоньку я отошла от этого брака, тем более, что с тех пор ни Влада, ни его матушку я ни разу не видела и ничего о них не слышала до этой вот встречи с подругой. Я замужем, у меня есть лапочка-дочка, мы с мужем счастливы, все у нас хорошо.
Подруга уже давно побежала по своим делам, а я думала о Жанне Анатольевне. И стало мне ее по-человечески жалко, ведь болеть – само по себе тяжело, а если ты еще никому не нужна… Вобщем, хотя муж и отговаривал, я собрала передачу и отправилась в больницу.
Я ее не сразу узнала: вместо ухоженной, моложавой, всегда подтянутой и эффектной Жанны Анатольевны на кровати лежала старушка – седая, морщинистая, неопрятная. Узнав меня, она сначала попыталась натянуть на себя одеяло, а потом почти прежним тоном сказала: «Что, пришла позлорадствовать?» Я молча стала вынимать продукты из сумки. А она продолжала: «Это ты виновата, что сын стал таким, если бы ты не ушла, все было бы хорошо! А теперь он бросил меня, я никому не нужна!» И она вдруг заплакала, тихонько и так горько, совсем по-старушечьи.
Я навещала Жанну Анатольевну все время, пока ее не выписали. Сказать, что у нас полностью наладились отношения, нельзя, но она стала тише, спокойнее. Мы много разговаривали, и иногда я видела благодарность в ее глазах. Влад так ни разу мать не навестил. Теперь мою бывшую свекровь выписали, и я продолжаю навещать ее уже дома, помогаю по хозяйству, приношу продукты.
Муж посмеивается и называет меня «мать Тереза», но при этом он как-то сказал, что уважает меня за этот поступок, хотя и не понимает, как я смогла все забыть. А чего тут непонятного – она просто старый и больной человек. И еще очень несчастный, потому что положила жизнь на единственного сына, а он ее бросил тогда, когда она больше всего нуждалась в поддержке.
Она ведь не дура, все сама понимает, но признаться в этом вслух, это значит объявить, что вся ее жизнь – ошибка и прошла впустую. А я и не завожу с ней такие разговоры, но часто думаю, что моя дочка вырастет совсем другим человеком – мы с мужем постараемся.
