* * *
Жизни и плоть и кровь!
Духа пиры нам вряд ли
Толком узнать, но враки,
Что только действо любовь.
Плоть тяжела, тяготит.
Кровь не решает вопросов.
Будет герой убит,
Выживет старый философ.
Мартин отдаст свой плащ.
Розы взойдут красиво.
После гирлянд неудач
Откроются перспективы.
Плоть. В ней струится кровь,
Информацию пряча.
Покуда живёт любовь,
Не страшна неудача.
* * *
Светящийся овал яйца,
И жизни мировое древо.
Вот символы того посева,
Что мы толкуем без конца…
* * *
Сознанье собственной греховности,
Сознанье своего порока
Толкает к будничной церковности,
В которой не находишь Бога.
Но и без ощущенья Высшего
Существовать никак не можешь.
Пусть много скучного и лишнего –
Но ведь звучит, как раньше, Моцарт.
* * *
О двойниках не знаю ничего…
Себя увидев в кресле, просыпаюсь,
Пот покрывает бедное чело,
И к не-поэтам возникает зависть.
Вот в кресле он сидит: простой двойник
С улыбкой – хирургическим надрезом.
И будет совершенно бесполезно
Искать ответы в дебрях старых книг.
Нет, нету никакого двойника,
И ото сна я отхожу не скоро.
Я сам подобие черновика,
Нет сил убрать все наслоенья вздора.
И беловик появится не скоро.
* * *
Невидимого ничего не вижу,
Материальной косностью зажат,
В страну стихов кто выписал мне визу
Не понимаю, свой лелея ад.
Душевный ад – составленный из едкой,
Отвратной скуки, не решённых сверх-
Вопросов…
Мыслей старые объедки
Мусолит столь нелепый человек,
К какому «я» привычно применяю,
Себя с тем «я» насилу примиряя.
* * *
Всё в этой жизни неспроста –
И пустота, и тень креста,
Путь в церковь, из неё пути,
Мечты, как надобно идти.
Последний день и первый день,
В сознанье свет и дребедень.
Всё в этой жизни неспроста –
В том соль её и красота.
* * *
За руки люди берутся,
Когда им плохо.
Одинокими остаются,
Какова б ни была эпоха.
Руки почувствовать надо –
Что не один на свете.
Все мы из детского сада,
Все мы немного дети.
* * *
Тише, деревья, листвой не шумите –
Доченька спит, вы её не будите.
Доченька их прожила два денька,
В нитке стишка воплотилась тоска.
Кладбище. Памятник. Мёртвый гранит.
Ангелом к Богу душа полетит.
Ждать девять месяцев, чтоб схоронить?
Рвётся сознанье, как прелая нить.
Я у могилы представлю тоску,
Вверив мгновенье простому стиху.
Папа и мама. А доченьки нет.
Капает с неба столь призрачный свет.
Папа и мама. И им дальше жить.
Рвутся сознанья, как прелая нить.
Тише, деревья, листвой не шумите –
Доченька спит, вы её не будите.
