Она облагораживала заурядные фильмы и превращала в шедевры хорошие. Известность ей принесла картина «Интермеццо». После фильма «Касабланка» она стала иконой мирового кино, эталоном женственности и главным женским лицом Голливуда. На ее счету три премии «Оскар», три замужества, четверо детей и более полувека актерского триумфа.
Ингрид Бергман. Ее жизнь прошла под знаком 29 августа. Она родилась 95 лет назад, 29 августа 1915 года, в день 33-летия познакомилась со своим вторым мужем Роберто Росселлини, прожила ровно 67 лет и умерла 29 августа в окружении родственников и друзей.
Все-таки интересно устроен человек. Всегда мечтает о чем-то, выходящим за рамки его реальной жизни. Допустим, счастливая в браке, скромная мать семейства вполне может мечтать о полной сомнительных приключений, бурной жизни кинозвезды….
Она мечтала о неприметной жизни в домике на берегу моря. Где можно бродить среди огромных камней, сидеть на берегу, смотреть на волны и…. мечтать? читать? Нет, - разучивать очередную роль. Как же все-таки интересно устроен человек…
И пилота на земле всегда тянет в небо, и актрису, сидящую на валуне, на берегу моря - тянет на съемочную площадку.
«Дорогой маэстро, Ингмар. Вы не знаете меня, но я знаю Вас. Я, Ингрид, Ваша однофамилица. Я восхищена Вами и мечтаю сняться у Вас». Далее в письме, актриса Ингрид Бергман, что называется, без лишних слов, приглашала маэстро к себе, на островок Даннхольмен, что у западного побережья Швеции, для обсуждения деталей. Заканчивалось письмо краткой, но точной характеристикой Голливуда и тезисом о том, что он (Голливуд) ей опять чертовски надоел.
Ингрид Бергман очень любила писать письма. Практически каждая важная перемена в ее жизни начиналась с того или иного письма.
Дружбе с пером и чернильницей актрису научил отец. Как это ни странно, в ее семье часто общались при помощи писем.
- На бумаге тебя никогда не перебьют на полуслове, никто не увидит твоих глаз, и всегда выслушают полностью, – учил отец свою дочь.
Кстати, об отце. Ингрид часто спрашивали, о том, как она начинала. Репортеры ждали, что сейчас, как это обычно бывает, известная актриса будет судорожно вспоминать, когда первый раз она взошла на сцену, пусть даже в роли дерева. Но Ингрид всю жизнь была непредсказуема:
«Первая моя роль была у великого кинорежиссера, Юстаса Самюэля». - «Но позвольте! - восклицали репортеры. - Если он настолько велик, то почему мы не знаем о нем?»
Ингрид улыбалась, предвкушая, как она сразит незадачливых репортеров.И театрально, выдержав паузу, медленно, с чувством произносила: «Юстас Самюэль для меня всегда был и будет великим режиссером, потому что это мой папа».
Если бы журналисты были проворнее, то без труда бы узнали, что кроме дружбы с пером и чернильницей у Юстаса Бергмана был и другой интерес. Он находил свою дочку в вышей степени фотогеничной буквально с рождения. Но фотосессий папе казалось мало, поэтому 29 августа 1917-го, в день, когда малышке исполнилось два года, в доме появились две настоящие кинокамеры и один профессиональный осветительный прибор. Мотор! Начали!
Режиссерский и актерский дебют на семейном совете был признан удачным. Правда, до наших дней, и эта и другие бесчисленные отцовские пленки с юной кинозвездой, к сожалению, не дошли.
Когда малышке исполнилось три года, умерла мама, а папа охладел к режиссуре.
Когда девочке исполнилось двенадцать, из жизни ушел и отец.
Ее воспитывала тетя, но вскоре и она покинула маленькую Ингрид. Девочка осталась совсем одна, как в страшных сказках Андерсена. И только верное перо и чернильница, оплакивая потери, открыли перед ней истину: стоит полюбить кого-то по-настоящему - и человек обязательно уйдет. Да-да, обязательно…
Доктор, Петер Линдстром, с которым молодая шведская барышня Ингрид гуляла по заснеженному Стокгольму, вернул ей уверенность. Они разговаривали обо всем, о родителях, о ее театральной школе, о чернильнице, может быть даже о бабушкиных розах.
Блестящий молодой человек, стоматолог с серьезными намерениями, гарантировал будущей супруге уютную и безоблачную жизнь.
Несмотря на любовь к виски и весь голливудский блеск, до конца своих дней Бергман оставалась добропорядочной шведской барышней. И ее первый муж, Петер Линдстром, был во всех отношениях положительным человеком. За вечер в баре он выпивал не более одной бутылочки виски, причем без всякой пошлой содовой. Прекрасный лыжник, пловец, боксер и красавец!.. Любая, да, любая, - а Ингрид Бергман особенно, была бы счастлива, иметь такого мужа.
После главных ролей в фильмах великого режиссера Юстаса Самюэля, Ингрид захотелось выйти и на широкий экран. Конечно, в начале были роли в массовке, далеко от камеры, но со временем ее начали передвигать и на более крупные планы - работала фотогеничность.
Настоящий дебют состоялся благодаря режиссеру Густаву Муландеру в фильме «Интермеццо», где Ингрид сыграла Аниту Хоффман, прелестную, но одинокую молодую пианистку, которая влюбилась в известного женатого скрипача.
Режиссер заметил, что, будучи олицетворением самой женственности, актриса обладала и так называемой «магией звезды». Однако, Ингрид, посмотрев первые пробы, оценила свою работу невысоко. Ей показалось, что она излишне зажата: «Нос не тот, лицо невыразительное, глаза, как из морозилки. А движения-то! Движения! Плохо. Могла бы сыграть и лучше». Эта фраза и стала ее своеобразной маркой. В съемочной группе при ее появлении так и шутили: «А вот идет Могла-быть-и-лучше».
Дома ее ждал уже не только милый Петер, но и маленькая дочка Пиа. Пасторальная сказка продолжалась, наслаждение друг другом и вечеринки для друзей. Вот тут, правда, надо было приглашать помощниц по хозяйству - готовить-то Ингрид не умела. В этом, кстати, и было ее отличие от обычных шведских жен: «подготовиться к обеду» значило для Ингрид Бергман не пошлую кухню, а поиски нового вечернего туалета. Хотя в остальном она была как многие, даже вязала прекрасно.
За четыре года Ингрид снялась в девяти картинах. Говорили, что Ингрид состоит в браке не только с Петером, но и с камерой, и камера любит Ингрид. Ну а тех, кого любит камера, рано и поздно замечает Голливуд.
На молодую шведку обратил внимание сам Дэвид Селзник, покоритель «Унесенных ветром». Ингрид не хотела все бросать и перемещаться в Голливуд, но практичный муж Петер все уже продумал и просчитал раньше нее. 2500 долларов в неделю за роль в римейке «Интермеццо»? И от этого можно отказываться? Даже Вивьен Ли за «Унесенных ветром» получила в два раза меньше!
Она что-то пыталась возразить, что-то говорила про дочь, про их маленькую Пиа… «Дочь останется с няней, а потом мы ее заберем! 2500 долларов в неделю! Ты подумай! Сколько тебе надо играть! Здесь, в Швеции! Или связать еще носков, чтоб заработать такие деньги?»
Когда газеты на всех языках мира будут обвинять Ингрид Бергман в том, что она бросила ребенка на произвол судьбы, забыла о нем, вычеркнула из жизни, никто и не вспомнит, что она не хотела ехать в Голливуд...
В 1939-м году Ингрид все же переехала в Голливуд.
Петер продолжал нашептывать ей на ухо: «Я буду вести все твои дела, заключать контракты. Мы сможем купить прекрасный домик, дать образование нашей девочке. Ты только играй».
Селзник довольно улыбался, предвкушая несметные богатства: «Все хорошо. Но имя! Ингрид? Не звучит, нужно сменить! А брови? Надо выщипать. А зубы? Срочно исправить! Ну, а все остальное, вроде ничего. Хотя, предоставим этот материал гримерам».
Ингрид внимательно выслушала знаменитого продюсера, развернулась и ушла. Потом взяла перо, открыла чернильницу и написала продюсеру разгромный ответ, в котором заявила, что никогда не примет его условий, что зубы ей дороги как память, что сегодня вечером она уезжает в Швецию и что… Так и быть, завтра, может быть, она придет на пробы, но только без грима.
Пригодился совет отца – на бумаге можно высказываться как угодно долго и не беспокоиться, что тебя оборвут.
Прочитав письмо, Селзник почувствовал дурноту. Актриса была еще та штучка. Но пример Греты Гарбо, исправно приносящей несметные богатства его конкурентам, заставил продюсера смириться. Северная красота была в моде.
Без грима? А почему бы и нет? Это можно подать так: «Первая естественная актриса с природным румянцем на лице!» Это будет прорыв...
Впрочем, римейк «Интермеццо» прорывом не стал. Он ничем не выделялся среди стандартной голливудской продукции. Но критика благосклонно приветствовала дебют молодой шведки.
С английским актером Лесли Ховардом (звездой «Унесенных ветром») пара выглядела необычно. Так что Ингрид, в первый раз оказавшись в Голливуде, сразу взяла довольно высокую планку.
В то время в свете софитов блистали красивые хищницы. К примеру, Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис, которые буквально проглатывали своих жертв. Бергман же выгодно отличалась от них и внешностью и характером. Ее большое, типично скандинавское лицо с пухлыми щеками, чувственным ртом и обаятельной улыбкой привлекало свежестью и невинностью. И вот тут-то ее и подстерегала опасность.
Голливуд прекрасен, но настолько же и беспощаден. Ингрид по прозвищу «Могла-быть-и-лучше» почувствовала, что может стать заложницей своего образа романтической героини. Первую попытку вырваться из приготовленного для нее изысканного амплуа Ингрид сделала в фильме «Доктор Джекил и Мистер Хайд», сыграв падшую женщину. Публика была в восторге.
Кстати, тут начинается интересная история. Дерзкую падшую женщину Айву Петерсон вначале должна была играть Лана Тернер. А Ингрид традиционно рассчитывали увидеть в роли романтической невесты доктора Джекила. Что делать? Срочно сменить амплуа! Она ведь актриса, а ей осточертело играть наивных и милых девушек.
И вот, решительная шведка предлагает режиссеру поменять ее с Ланой ролями. К счастью, Тернер была не против, режиссер Виктор Флеминг пошел на встречу.
Однако картиной, сделавшей актрису звездой не только в Америке, но и во всем мире, стала «Касабланка», удачно соединившая схему любовного треугольника с темой антифашистского сопротивления. Бергман сыграла жену подпольщика, разрывающуюся между чувством и долгом.
Ради спасения мужа Ильза (персонаж Бергман) отказывается от любви Рика Блейна, в которого сыграл знаменитый Хамфри Богарт. Но не сразу сценаристы решили, что дело кончится именно так. Уже во всю шли съемки, а финал все еще висел в воздухе.
В семье актрисы к тому времени письма к мужу уже прекратились. Пасторальная сказка заканчивалась. Петер слишком много времени уделял ее карьере, слишком навязчиво вмешивался в ее отношения с коллегами. Слишком. Он просто сводил ее с ума.
С заколоченного чердака раздаются звуки шагов. В комнате слегка меркнет газовый свет. Может, где-то в доме еще зажгли газ? Почему-то все это замечает только Пола Антон. Ей кажется, что она медленно сходит с ума...
В 1944 Ингрид снялась в фильме «Газовый свет» Джорджа Кьюкора, в одном из лучших триллеров мирового кино. Она сыграла Полу Антон, которую муж сводил с ума.
С виду непрезентабельное название фильма скрывает интригующий сюжет. Пола выходит замуж за своего преподавателя, его играет Шарль Буайе. Молодые переезжают в дом, где прошло детство Полы, где четырнадцать лет назад на глазах у девочки была убита ее тетя. И теперь, кажется, дом продолжает хранить какую-то тайну.
В этом доме внезапно меркнет газовый свет. В этом доме она медленно сходит с ума.
Все это было актрисе уже знакомо. Ее муж, настоящий швед, всегда принимавший за нее все важные и не важные решения, следил также и за ее весом и внешним видом, поминутно указывая ей: «Не сутулься! Сиди прямо! Много не ешь! Много не спи! Не читай на ночь!» Кошмар…
За роль в фильме «Газовый свет» Бергман получила свой первый «Оскар». На церемонии присутствовал и неотступный Петер. И ей в ответной речи, по традиции, пришлось его благодарить….
Итак, в 45-м году белокурая Ингрид Бергман получила приглашение в картину «Завороженный». Партнер - молодой Грегори Пек.
В основе фильма – психоанализ, почти по Фрейду.
Изюминка фильма - Ингрид Бергман, покрытая тысячами муравьев. Художник этой сцены - Сальвадор Дали. К сожалению, а может и к счастью, эпизод навсегда остался на бумаге: Хичкок решил, что это перебор, да и Ингрид была не в слишком большом восторге от этой сцены.
Когда начались съемки, Бергман к своему ужасу обнаружила, что Хичкок был настоящим тираном. И то ему не так, и это не эдак.
- Как Вы идете? Разве так ходят? - кричал мэтр.
- А как? - удивлялась Ингрид.
- Вам тут не Бродвей! Надо естественнее. Это кино, милочка, кино!
Ингрид на дух не переносила Хичкока, позволявшего себе неуважительность и заносчивость, но в его фильмах всегда была великолепна. Как-то, на одном званом обеде у Хичкока, тот посадил ее на своеобразные диванные подушки, тот час же издавшие неприличный звук. Мастер саспенса потом долго хохотал.А один раз, уже на день рождения Бергман, Хичкок прислал ей несколько килограммов мороженной рыбы, хотя точно знал, что Ингрид не переносит даже запаха рыбы. Вот такой, своеобразный стиль ухаживания, от воспитанника иезуитов.
Хичкок был просто одержим Ингрид Бергман, ставшей одной из так называемых хичкоковских блондинок.
После успеха фильма «Завороженный» Хичкок специально для Ингрид придумывает роль женщины, пользующейся дурной славой. Фильм так и назывался – «Дурная слава».
Героине Бергман приходится жертвовать своими чувствами и ради шпионской игры выйти замуж за нелюбимого мужчину.
Шел 49-й год. По 45-й авеню летела белая машина. Внезапно она остановилась возле небольшого кинотеатра, в котором показывали новый итальянский фильм «Пайза», малоизвестного в Америке режиссера Роберто Росселлини. Открылась задняя дверь и из машины вышла миссис Бергман.
Зал был полупустой. Полтора часа пролетели незаметно и, уже выходя из кинотеатра, Бергман решила, что обязательно напишет письмо этому режиссеру. Вот уже десять лет как она снималась в одних и тех же фильмах, и это ей опять осточертело. К примеру, ее Орлеанскую деву в последнем фильме «Жанна Д’Арк» критики обозвали учительницей физкультуры, которая руководит неуправляемой хоккейной командой.
А как бы ей хотелось чего-нибудь более реалистического, как, на пример, «Пайза»...
«Вы меня не знаете, но я Вас знаю. Я, Ингрид Бергман, восхищена Вами и мечтаю сняться у Вас…»
Ресторан роскошного парижского отеля «Георг V». Здесь она увидела его впервые. Внешне это выглядело обычной встречей для обсуждения возможного сценария. Знаменитый режиссер и знаменитая актриса. Муж Петер тоже присутствовал, давал советы и ставил условия. Правда, на мужа она уже не обращала внимание. Она потягивала вино, курила сигарету за сигаретой и смотрела на Росселлини как школьница…. Кстати, как раз был день ее рождения. Ингрид исполнилось 33.
Росселини, по воспоминанием самой Ингрид, зачаровывал как змея зачаровывает пташку. Его слова были музыкой. Ему как режиссеру безразлично, во что актриса будет одета, и на каком языке будет говорить. Он в восторге от ее зубов и бровей. Сценарии? Зачем вам эта блажь? Сценарий в его голове: все будет только на чувствах и импровизации...
Вся Америка с рыданиями и проклятиями простилась с мифом о святой Ингрид Бергман. А их с Петером брак казался публике исключением из правил голливудского образа жизни, образцом для подражания. Легендой... Да как она посмела?! Да кто она такая, в конце концов?! Разрушать легенду…
Спустя полгода после парижского знакомства Ингрид переехала в Вечный город. Как ни прискорбно, но кинодива слетела с пьедестала почета также легко, как и попала на него. Режиссеры, тот же Хичкок, ощущали себя обворованными. «Дурная слава – потерянная женщина,» - ворчал Хичкок и восторгался своими способностями предвидеть ситуацию. Но актрису все происходящее мало волновало. У нее была новая жизнь.
Новая жизнь началась на съемках фильма «Стромболи, земля Божья».
Все было прекрасно, в духе итальянского неореализма. Особенно хороши были условия для актеров – вулканическая лава под ногами, хижина под проливным дождем и удобства в чистом поле.
Бергман учила роль на английском, местные актеры - на местном диалекте, далеком даже от итальянского.
Кстати, партнером Бергман, игравшим ее мужа был также местный житель. Он был выбран режиссером в последний момент, прямо из толпы статистов.
Отсутствие четкого сценария, планов съемок, истерики нового мужа, гениального режиссера и непрофессионализм партнеров – вот та творческая свобода, которую обрела актриса. Вот под каким соусом создавалась социально острая история о девушке, которая выходит замуж за первого попавшегося рыбака, только для того, чтобы вырваться на свободу из лагеря для перемещенных лиц. Интересная связь сюжета и реальной жизни, не так ли?
В реальной жизни актриса попала в заточение. Ингрид в течение шести лет снималась только у мужа. Роберто всячески противился ее работе с другими режиссерами. Единственное исключение составлял друг Роберто Жан Ренуар и его фильм «Елена и мужчины».
Со временем все кое-как утихомирились. Роберто, Ингрид и две дочки, девочки-близняшки Изабелла и Изота, поселились на вилле Санта-Маринелла на высоком берегу моря, неподалеку от старой римской крепости. Росселлини носился с идеями новых фильмов, тратил деньги без счета и время от времени исчезал, чтобы покататься на своих спортивных автомобилях. Ингрид же чаще всего пребывала в тоске.
Во-первых, дочь Пиа, оставшаяся в Америке. Во-вторых, долги...
Небольшое утешение принесла театральная постановка Жанны Д’Арк. С ней Бергман и Росселини объездили всю Италию. Именно на сцене, на костре, в образе Орлеанской девы актриса и решила разорвать путы. Она написала письмо Анатолю Литваку, своему старому приятелю, тот как раз собирался ставить фильм «Анастасия» о якобы выжившей после расстрела, младшей дочери Николая Второго.
- Фильм провалится! Вот увидишь, гром грянет! - предупредил Роберто, входя в комнату как раз в тот момент, когда Ингрид подписывала контракт. - Пусть, - отвечала она. - Какая тебе разница?
Великих надо любить на расстоянии. Или, как заметил философ Ралф Эмерсон, «гору нельзя увидеть, если стоять рядом с ней». В данном случае с горой пришлось расстаться.
Второе пришествие Ингрид в Голливуд было таким же легким, как и первое. Правда, гонорар ей заплатили раз в десять меньше, чем в былые годы. Но люди уже остыли от ее измены и даже успели простить. Ее не только приняли такой, но и вручили второго Оскара!
Завистники не могли понять секрета ее красоты: много курит, пьет виски, поздно ложится, рано встает и - сияет! Спустя время она стала появляться с Ларсом Шмидтом. И все стало на свои места – конечно, она снова была влюблена. Они вместе поехали в Швецию, где у Ларса были дела, он показал ей островок Даннхольмен у западного побережья, который приобрел несколько лет назад. «Тебе здесь нравится?» - «Мне здесь нравится!»
В крохотном коттедже Ларса Шмидта не обнаружилось ни электричества, ни водопровода, ни телефона, но она согласилась там остаться. Говорят, часто видели странную парочку на берегу моря, среди огромных камней, особенно в часы заката. Вспоминают также, что встречали кинозвезду и в одиночестве. А могло ли это счастье длиться долго? Конечно, нет…
«Дорогой маэстро, Ингмар.
Вы не знаете меня, но я знаю Вас. Я, Ингрид, Ваша однофамилица.
Я восхищена Вами и мечтаю сняться у Вас».
Дальше? Дальше был фильм «Осенняя соната». Ингмар Бергман нашел время, силы, вдохновение и деньги для осуществления проекта Бергман плюс Бергман. И какое удивительное совпадение, роль как будто бы снова была создана именно для нее.
Фильм о матери-дочери и дочери-матери. Эти две роли исполнят Ингрид Бергман и Лив Ульман - они, и только они. Полуночный драматический диалог Лив и Ингрид вошел в разряд классических эпизодов кинематографа. Непрестанно куря и осушая бокал за бокалом, мать и дочь разыгрывают подлинно трагическую сцену выяснения отношений, вскрывая и беспощадно анализируя всю прожитую жизнь.
Гениально сыгранная роль матери была как бы прощанием с жизнью. В семилетней борьбе с болезнью Бергман потерпела поражение. В своей самой сильной роли Ингрид предстала такой, какой она была всегда. Полной противоречий: чувствительной и бесчувственной, несчастной и жестокой.
Она умерла на руках Ларса Шмидта, прямо на берегу моря…
И что бы еще могли открыть нам знакомое перо и старая чернильница, оплакивая новую потерю? Вероятно, только былую истину: стоит полюбить кого-то по-настоящему - и человек обязательно уйдет.
Все-таки странно мы устроены. Всегда мечтаем о чем-то, выходящим за рамки реальной жизни. Ингрид Бергман посчастливилось. Судьба разрешила ей зайти за рамки, вкусить, что называется, оба полюса мечты…
Вопрос в том, что приносило ей счастье? На этот вопрос Ингрид Бергман смогла бы, вероятно, ответить и сама, но только тогда, когда в одиночестве бродила среди огромных камней. Именно тогда, когда сидела на берегу, смотрела на закат, холодное море и… разучивала очередную роль.
