1
- Дим, ты не против, если я съезжу отдохнуть на недельку? Так замоталась на работе, что сил нет. Подвернулась путевка горящая в санаторий… Ты извини, я без тебя тут посмотрела в туристическом бюро, - сказала мне Светлана.
Что я мог ей ответить? Конечно, мне не очень нравилось, что жена поедет одна. Но она действительно задерживалась на работе, иногда даже документы приносила домой и работала.
- Я не испытываю восторга, но если устала, езжай, — ответил я.
Явного повода ей не доверять у меня не было. Да и придерживался принципа, что свечку не держал. Если думать обо всем, ревновать, то свихнуться можно. Семейный очаг у нас создался не вчера. Мы были женаты уже шестнадцать лет. Сыну Сергею было пятнадцать. Учебный год только заканчивался, и куда его сдернешь для отдыха?!
- Значит не против? Я даю согласие на путевку? - уточнила Света.
- Что с тобой сделаешь?! Ты ведь, как понимаю, уже решила.
- Но без твоего согласия как-то неудобно.
- Езжай.
- Спасибо, - сказала Света. Подошла ко мне и поцеловала в щеку. - Ты замечательный муж и мужчина.
Несмотря на прожитые годы, мне нравилась моя жена. Она не стала выглядеть хуже с момента нашего знакомства - такая же стройная, миловидная.
- Я вам все приготовлю, чтобы вы тут с голоду на бутерброды не перешли. За Сережкой смотри, а то будет питаться всухомятку.
- А когда уезжаешь?
- В пятницу.
- А вернешься?
- В субботу вечером.
Этот разговор состоялся у нас в понедельник. В оставшиеся дни до отъезда она убиралась и готовила нам с сыном запасы. И параллельно подбирала себе одежду.
- Ты словно не на неделю собираешься, а на месяц, как минимум.
- Таковы женщины. Нам надо все перемерить. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена выглядела хуже других?
- Я не знаю, как там будут выглядеть другие. Да и сравнивать не хочу.
- Дим, ты не обижайся, ладно? Я понимаю, что ты в себе носишь. Но не обижайся.
- Решили же…
Когда она собиралась, я заметил в ней какую-то нервозность: движения с виду были обычными, но что-то иногда проскакивало - она вдруг задержит взгляд на какой-то вещи, задумается, а потом порывисто укладывает ее. У меня было ощущение, что она нервничает. Я не придал этому значения, так как посчитал, что волнуется, оставляя нас одних.
Сын к отъезду матери отнесся спокойно. Он все-таки уже был почти взрослым и в семейные дела родителей не вмешивался. У него были свои интересы в жизни, и отъезд-приезд родителей – это не так существенно.
В четверг вечером Света собрала нас с сыном на кухне и стала проводить экскурсию по холодильнику, объясняя, где и что лежит, и что надо делать.
Сергей заметил:
- От твоей экскурсии через пару дней можно заблудиться. Все пути к продуктам перемешаются. Что увидим, то и будем есть, и так по убывающей до задней стенки холодильника.
- Помолчи, умник. На первом месте у тебя всегда колбаса и сыр. Приходишь раньше отца, так хоть ему что-то оставь.
- Ладно, не дам ему умереть до твоего приезда.
- Ну, все, мои мужчины. Где ваша одежда знаете. Не маленькие разберетесь…
Так закончилась неделя. Утром я отвез Свету на вокзал. Поезд отправлялся в девять. Ехать было часов пять. В купе никого не было.
- Смотри, здорово. Можно спокойно посидеть, — сказала жена.
- В дороге подсядут.
По радио передали, что до отправления осталось пять минут. Я поцеловал Свету.
- Смотри за Сережкой. А то ты целыми днями на работе…
- Да ладно. Разберемся.
Я вышел из купе, прошел к тамбуру и шагнул на платформу. Подошел к окну купе, где сидела Света. Ее грустные глаза смотрели на меня. Через запыленное вагонное стекло лицо как бы расплывалось в дымке. Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла неестественной и грустной.
Поезд тронулся. Она помахала мне рукой. Набирая скорость, вагон увозил от меня жену. Когда ее стало не видно, я направился к выходу с перрона.
2
Дни летели. Вечер сменялся вечером. Обычные будни. В пятницу я сказал сыну:
- Серега, завтра приезжает мама. Надо привести в порядок квартиру.
- Будет сделано.
Я вернулся с работы, не задерживаясь. Сын навел порядок в доме: протер пыль, прибрал свои разбросанные вещи.
- Пап, все в порядке. Я пойду к Саше, что дома сидеть?
- А уроки?
- Все сделано.
- Иди. Но не позже десяти домой.
- Договорились.
Когда сын ушел, я прошелся по квартире. Затем прошел на кухню, заварил чай и сел за стол, не зная, чем заняться.
«Может, что-нибудь приготовить к приезду Светы, - подумал я, - сходить купить что-то к чаю». Машинально взглянув на часы, я отметил, что время подошло к восьми - магазины работают. В это время заиграла мелодия сотового, по музыке я понял, что звонит Света. Я схватил трубку.
- Привет, - сказал ей первый я, - я тебя слушаю. У нас все в порядке, - отрапортовал я Свете.
- Дим, привет. Рада тебя слышать. Хорошо, что все в порядке.
- Когда прибывает твой поезд завтра?
В трубке была относительная тишина. Света молчала, но я слышал звук, похожий на работу мотора автомобиля, словно она разговаривала из машины. «Почему она в машине?» — подумал я.
- Ты вообще, где сейчас?
- Дим, я не приеду. Извини меня, - услышал я нервный голос Светы.
После некоторого замешательства, не сразу поняв, что она сказала, я переспросил:
- Я не понял. Куда не приедешь?
- Я не вернусь. Не бросай трубку. Я не могла сказать тебе дома. Не хватало сил. Я встретила человека. Уже давно. И вот теперь решилась жить с ним. Я не смогла бы сказать тебе этого в глаза. Я не предаю вас. Нет! Но есть такое понятие — любовь. И вот я поняла, что это такое, только сейчас. Я понимаю, что ты думаешь, но я не могу иначе. Извини. Сергею попробуй объяснить. Хотя, как ты это сделаешь, я не представляю. Так сложилось…
Она замолчала. Я тоже молчал. Это был не удар, не раскат грома среди ясного неба. Это была пустота.
- Ты что молчишь? Какая-то реакция у тебя есть? Ну, накричи на меня, обругай, но что-то скажи.
- Кричать — удел слабых. А нам с сыном силы еще пригодятся. Это твое решение. У меня к тебе всего одна просьба.
- Какая?
- Не звони нам. Ни мне, ни сыну. Забудь мой номер телефона. Сына тоже не волнуй. Ты сделала выбор, поэтому забудь о нас. Твои вещи я отвезу твоей матери. На развод в суд я не приду - все через адвоката. Если есть имущественные претензии - все через него. У меня нет желания тебя видеть, поэтому забудь о нас. Все.
Я отключил связь. Что я чувствовал в этот момент? Я и сам не знал, как это описать. Ничего. Сердце сжало не болью - я был словно в вакууме, в пустоте, и она добралась до сердца. Я представил, что сейчас она в машине с другим мужчиной. Света, которую я за многие годы совместной жизни думал, что знал… Наивный. Ты ее совсем, оказывается, не знал.
Любил ли я ее? Трудно сказать, но думаю, да, любил. Вообще, что есть любовь? У каждого своя любовь, которая проявляется в обычных житейских ситуациях. Я не носил ее на руках, не пел дифирамбы. Я просто по-мужски ценил в ней женщину, с которой мне было хорошо. Я старался, чтобы и ей со мной было так же. Значит, не получилось. Не сумел. Но вины за собой не чувствовал.
Предала ли она нас? Нет, я не считал это предательством. Она выбрала иной путь, по которому нам вместе не идти. Но обида была. Горечь. Горечь пустоты, бездушности. Бить себя в грудь и твердить, что ей было надо? Глупо. Но сердце ныло. Ныло оттого, что потерял дорогого мне человека, которого теперь не будет рядом. И с этим надо было смириться, заполнить образовавшуюся брешь. Не другой женщиной - жизнью. Своей и сына.
Как объяснить Сергею? Как он себя поведет, отреагирует? Я даже не представлял. Посмотрев на телефон, я зашел в список абонентов и стер Светин номер из памяти. А из своей? Время сотрет…
Что теперь делать? Я не знал, чем заполнить вечер. До ее звонка было ожидание встречи, которой уже не будет. Налив себе крепкого чаю, я, независимо от своего желания, погрузился в размышления. Это был длинный вечер, который разделил жизнь на «до» и «после». В «до» есть память, в «после» - неизвестность.
3
Квартира была наполнена тишиной. И эта тишина, как мое непонимание происшедшего. Гнетущая пустота выплескивала на меня долю гнева, ревность не к ней, а к уходящему прошлому. Пустота обостряла чувства, натягивала нервы. Я понимал свою беспомощность, неудовлетворенность своим положением. Я машинально ходил по квартире, пребывая в прострации. Реальность ситуации порождала сомнения, что все не серьезно, а сон. Нервы были на пределе. Мои чувства не были в гармонии с душой. Липкий страх одиночества перед неизвестностью проникал в мои мысли. Нет, я не буду одинок - у меня есть сын. Но это одиночество было иного рода.
Одиноким можно быть только при наличии свободного времени, а у меня его не было, и надо сделать все, чтобы не было и в будущем. Что это? Ошибка в жизни? Переход из одного состояния в другое? Все так банально и просто. Была надежда, была одна жизнь, теперь другая - все по-другому. Эти свои чувства и мысли не доверишь никому. Не люблю, когда мне лезут в душу. Даже плакать не могу. А, может быть, было бы легче, если бы слезы навернулись на глаза? Сейчас никто бы их не увидел. Но радости от этого я не получу.
Единственное, что я могу попытаться сделать — полностью исчезнуть из ее жизни и вычеркнуть ее из своей. Она не была счастлива со мной в прошлой жизни, во всяком случае, в последнее время, хотя я был счастлив. Мы теперь будем жить в разделенном мире. Я научусь прощать и забывать свое прошлое, где мы были вместе. Отчаяние, боль… от бессилия я сжал кулаки до боли...
Я прошел по квартире и вдруг обратил внимание на фотографии в рамках, висящие на стене в коридоре. Я подошел, рассматривая их, и начал снимать те, на которых была Светлана. Я убирал свое прошлое, ее прошлое, в котором она была. В будущем ее нет. А жить прошлым я не хотел.
Сняв фотографии, я прошел в спальню и положил их в ящик комода. Выбрасывать я не хотел - не стоит мелочиться. Потом, когда будет время, отвезу вместе с ее вещами. Если ей надо, заберет у матери, а нет - выбросит сама.
За окном в лучах заходящего солнца начинался вечер с его сумерками и полутенями. Пройдя на кухню, я услышал звук открывающейся двери. Пришел сын. Он с порога закричал:
- Есть хочу.
- Садись. Сейчас что-нибудь соображу. Чисто мужское блюдо - яичницу будешь?
- Буду.
Сын, пока я собирался готовить, пошел в свою комнату, но, не дойдя до двери, остановился. Я понял, что он увидел отсутствие на стене некоторых фотографий. Потом до него дошло, что нет фотографий его матери. Он развернулся и вошел на кухню. Я стоял у плиты и готовил ему ужин.
- Пап, что случилось? - сказал он мне в спину, - Почему ты снял фотографии мамы?
- Садись за стол, я попробую тебе все объяснить.
Он прошел и сел за стол спиной к окну. Я поставил перед ним тарелку, достал из холодильника яблочный сок, налил стакан и поставил перед ним. Затем сел напротив. Я смотрел на него, не зная с чего начать. Но выбор был невелик. Сын смотрел на меня, не притрагиваясь к еде.
- Скажу, как есть, не подбирая красивых слов. Звонила мама. Она сказала, что не вернется к нам. Она не будет жить с нами. Я попросил ее больше не беспокоить нас, не звонить, не напоминать о себе. Я стер ее номер в своем телефоне и, как видишь, снял фото. Возможно, я поторопился и поступил эмоционально, решив за нас обоих, сказав, чтобы не звонила ни мне, ни тебе. Ты волен решать сам, общаться с ней или нет. Любой твой выбор я приму.
Я замолчал, понимая, что ему нужно время, чтобы почувствовать, понять сказанное мной. Смерть человека - большое горе, и даже ребенок со временем понимает безвозвратность потери. Но уход живого человека — это тяжелая ноша для памяти. Знать, что человек жив, где-то ходит, грустит, смеется, но не с тобой.
Память может иногда выборочно достать известный образ даже по аналогии с кем-то, с каким-то событием. И в этот момент от нее никуда не деться. Эти моменты памяти не прогонишь. Единственное лекарство — это не обращать внимания, не поддаваться воспоминаниям, а пропустить все мимо себя, как образ случайного прохожего, который какое-то время держится, но быстро гаснет. Так и здесь. Но это я, взрослый человек. А ему всего - а, может быть, уже? - пятнадцать. Все это пронеслось в моей голове.
Я не спрашивал сына, просто смотрел мимо него в окно на гаснущий вечер, ожидая его реакции. Я даже не представлял, что у него сейчас в голове. И тут он задал мне вопрос, не высказал мнение, предположение, а именно вопрос, который я от него не ожидал.
- Почему?
- Я не могу ответить тебе на этот вопрос ясно. Я могу только сказать свое мнение.
- Скажи.
- Я скажу, как взрослому человеку. Если что не поймешь сейчас, со временем разберешься. Каждый из нас имеет свои достоинства и недостатки. Мы часто не видим свои минусы, но, живя с другими, видим их минусы. Мы миримся с ними, но стараемся меньше обращать на них внимания до тех пор, пока достоинства перевешивают.
Когда смещение происходит в минус, становится жить сложнее. Смещение может произойти по разным причинам, случайностям. Даже внешним. Например, встреча с человеком, у которого недостатков с нашей точки зрения меньше. И тогда мы непроизвольно, неумышленно начинаем сравнивать. Если удается перебороть в себе этот негатив, на который могут оказывать влияние прошлые события совместной жизни, то все возвращается к позитиву. Не всем это удается, а иногда и не хочется. Здесь все индивидуально…
- Это в общем, а в нашем случае? — перебил меня Сергей.
- Есть такое слово — любовь. Что это такое, объяснить никто не может. Да и не надо. Каждый понимает по-своему. Это какое-то необъяснимое чувство, влечение к другому человеку, независимо от его личных качеств. Мама полюбила другого человека. Наверное, ее чувства настолько сильны, что она решилась на такой поступок. Не думаю, что это ей было легко, и, в первую очередь, из-за тебя.
Я не верю, что человек может любить в жизни несколько раз. Скорее влюбленность. Но это мое мнение. Возможно, мама думала, что любит меня. И мы мирно жили со своими радостями и горестями. Она была по-своему счастлива с нами. Но, очевидно, она, встретив другого человека, может быть, и не сразу, поняла, что все, что было между нами не любовь, а любовь - это ее настоящее. Такие вопросы не решаются в одночасье. Но в конечном итоге она решила так, как случилось.
- Ты знаешь его?
- Нет. И знать не хочу. Зачем мне это? Чтобы посмотреть, чем он лучше меня? Я не считаю себя хуже его. Если мама решила иначе, то это ее личное дело. Просто я другой. А ей лучше с ним.
- И ты не хочешь побороться?
- Сын! За что бороться? За нелюбовь другого человека? Представь, я ее в чем-то убедил, и она вернулась. Я не смогу к ней относиться, как прежде. Меня измучает мысль, что она думает о нем. Да просто не смогу уже жить по-прежнему. Кто-то может, я - нет.
- И как ты себя чувствуешь?
- Сказать скверно - значит, ничего не сказать. Она меня, конечно, сильно обидела. Мне надо пережить эту боль и, поверь, я переживу. Жизнь на этом не заканчивается, как бы банально это не звучало. Я не хочу ее видеть и разговаривать. Мы чужие теперь. Что касается тебя, то ты сам решишь, как вам общаться. На тебя за это я обижаться не буду. Единственное, о чем попрошу, если будешь общаться, не надо мне об этом рассказывать, во всяком случае, в ближайшее время. Пройдет время, и все затянется.
- Пап, ты не старый. И как ты будешь жить дальше?
- Очевидно, по-новому смотреть на окружающий мир. Если ты имеешь в виду встречу с женщиной, то не брошусь в пучину - мне надо переболеть. Не скажу тебе ни «да», ни «нет», потому что не знаю, что будет дальше. Может быть, когда-нибудь и встречу женщину, с которой захочу жить. Но могу тебе обещать, что до тех пор, пока мы живем с тобой вместе, или пока у тебя не будет своей семьи, я буду учитывать твое мнение. Жить людям под одной крышей надо уметь. Так что, случайностей не будет.
- Не беспокойся за меня. Глупостей не наделаю. Как будет дальше, пока не знаю, но конечно и мне обидно.
- Это хорошо, что не делаешь поспешных выводов. Со временем все выстроится. И не надо тебе наши отношения перекладывать на себя. Я тебя прошу: если что-то не так, или будет сложно, ты обратись ко мне. Не могу обещать, что все пойму, но что попытаюсь понять тебя, это точно. Нам с тобой только и осталось - доверять друг другу, иначе какая у нас совместная жизнь будет?! Хорошо?
- Хорошо.
- Давай попробуем, каждый для себя, переварить случившееся, а потом, если будет необходимость, обсудим. Договорились?
- Договорились.
- Ты так ничего и не ел.
- Уже и не хочется.
- Тоже верно. Какая тут еда. Не будешь? Точно?
- Нет.
- А сок? Я решил себе сварить кофе. Посижу еще.
- Хочешь бессонную ночь?
- А ты думаешь, без кофе я быстро усну?
- Не думаю. Я пойду к себе.
- Конечно. Только, прошу тебя, никому не надо рассказывать. Это только повод для сплетен. Проживем и без них. Со временем все равно узнают, но не от нас. И еще, у меня много работы, дежурства. Часть хозяйства ложится на тебя. Но, главное, не спусти на тормозах школу.
- Не беспокойся. Хуже не будет.
- Вот и ладно. А летом поедем туда, где шумно и весело, где много людей.
Сергей выпил сок и вышел из кухни. Я выбросил остывший ужин, сварил кофе и, сидя за столом, вернулся мыслями к самому себе и прошлому. Я прокручивал в памяти воспоминания о прожитой вместе жизни, которая внезапно оборвалась. Это было мое черно-белое кино, в котором я видел ее улыбку, взгляд. Слышал голос, который таял во времени.
Наша встреча была обычной, не странной, но, как и все встречи, случайной. Расставание может быть случайным, но только в одном случае — смерть. В остальных случаях к расставанию ведет целая череда поступков, событий. Если пытаться повлиять на события, то это игра нервов, попытка уйти от действительности, создавая свой внутренний мир, и пытаясь жить по придуманным правилам, которые меняем в зависимости от ситуации, обманывая самих себя.
Наше знакомство состоялось на одном из вечеров, куда Светлана пришла с моей однокурсницей. У нас не было резких перепадов в отношениях. Обычная жизнь, которая показывала нам свои грани с разных сторон - и светлые, и темные.
Память выборочно показывала мне отдельные картины прошлого: как мы радовались, когда родился сын, радовались купленной квартире. Были и разногласия, но все как-то не мешало жить вместе, не отталкивало друг от друга. Я не пытался копаться в своей памяти, чтобы анализировать и пытаться разобраться, что я делал не так - это было ни к чему. Свершившийся факт - не повод для работы над ошибками.
Я ее ревновал, но в меру. Не устраивал сцен, не переходил грань. Ревность не лучший спутник в семейной жизни, но все определяется, если есть поводы, а ревность без повода — причина расставания или превращение своей и чужой жизни в кошмар. Да и что об этом думать сейчас. Я не считал прожитые с ней годы ошибкой. Ошибкой считала она, раз ушла. У меня остался сын - разве можно его считать ошибкой!? Ради него стоило жить настоящим и будущим. А прошлое - оно и есть прошлое. Было и прошло, нечего его вытаскивать из памяти, чтобы, упиваться обидами. Кому от этого лучше? Надо научиться жить тем, что есть. Я еще только мог догадываться, что тяжело будет, не зная всех сюрпризов реальности, но к этому надо готовиться.
Пока я размышлял, перелистывая страницы своего прошлого, и пытаясь заглянуть в будущее, за окном наступила ночь. Вечер размышлений, перешедший в ночь, для меня еще не закончился. В этот вечер я, как бы, заново проживал свою прошлую жизнь и прокладывал дорогу в будущее. Вечер длиной в жизнь... Да, но не хотелось бы его повторения.
4
Я вышел из дверей больницы. День был трудный, была сложная операция. Чувствуя усталость, я решил пройтись пешком. Сергей был на занятиях - он уже учился на третьем курсе медицинского института. Сын решил пойти по моим стопам, что мне было, конечно, приятно, хоть я его не призывал к этому, предоставляя право выбора.
А, может, и не на занятиях - взрослый уже. Иногда он брал машину, как и сегодня. В таких случаях моим транспортом был общественный. Но был конец мая, теплый вечер, и пройтись по улицам было в удовольствие. Солнце еще не подходило к закату и играло лучами в витринах магазинов, офисов.
С чувством безмятежной и, наверное, какой-то глуповатой беззаботности, я шел по улицам города, рассматривая в витринах свое отражение. Смотрел на лица прохожих, которые радовались теплому весеннему дню. Кто-то, как и я, шел праздно, кто-то спешил по делам. У каждого свои интересы, заботы.
- Дима.
Я сначала не отреагировал, что обращаются ко мне. Я был погружен в рассмотрение окружающего мира и в свои мысли ни о чем.
- Дима. Подожди.
Я остановился и оглянулся. У тротуара стояла машина. Со стороны водителя стояла Светлана и смотрела на меня. Увидев, что я остановился, она захлопнула дверцу и подошла ко мне.
- Здравствуй.
- Здравствуй.
- Я проезжала мимо, и, увидев тебя, решила остановиться. Ты прошел мимо и не заметил.
- Я вообще не обращаю внимания на проезжающие машины, тем более, не смотрю, кто в них сидит.
- Я несколько раз тебя видела на улицах, но не решалась окликнуть.
- Что же сейчас подвигло?
- Не знаю. Просто решила и все.
Я ничего не ответил, ожидая продолжения - если ей что-то надо, сама скажет. Глядя на нее, я отметил, что она не сильно изменилась. Не помолодела, конечно, как и я, но выглядела хорошо.
Я знал, что Сергей иногда виделся с ней, и не препятствовал. Он иногда мог сказать вскользь: «Видел маму». И все. Я ничего о ней не спрашивал, а он, зная, что мне это не нужно, ничего не рассказывал. И это устраивало обоих.
- Как ты себя чувствуешь? Как живешь?
- На какой вопрос отвечать сначала? Чувствую себя хорошо для своего возраста. Живу тоже хорошо - не жалуюсь. Если есть, какие проблемы, то решаю их по мере поступления.
- Немногословно, но понятно.
«А что я ей должен был рассказывать, — подумал я. - Мы уже давно чужие люди. Я ее не видел с тех пор, как она ушла. Развод прошел без моего личного присутствия. Раздела имущества не было. Да и говорить было не о чем. У нас разная жизнь. Жить прошлым я не собирался, переболел. Будущего у нас не могло быть. Сын? Так с ним все в порядке».
Наверное, время действительно лучший лекарь. Если не для всех, то для меня точно. Я понял, что действительно вылечился. После ее ухода я иногда пытался представить себе нашу случайную встречу. И мне хотелось показать, что у меня все хорошо, что я научился жить без нее. Я не стремился к этой случайной встрече, даже в какой-то степени боялся ее. Боялся, что нахлынут воспоминания, когда я ее увижу, а ее счастливая жизнь вновь откроет начавшую заживать рану.
Я не желал ей зла, но обиду не сотрешь просто так. Миллионы людей расстаются. Кто-то желает другому неудач, кто-то умел уйти от этого. Очень трудно, неимоверно трудно понять и простить, не пустить к себе в сердце злость. Я пытался понять. А простить быстро не получилось, поэтому я и рассчитывал на время.
Вот сейчас я смотрел на нее, и мне было легко. Я понял, что больше не болею прошлым. Это было странное чувство: легкость, свобода от прошлого, которое хоть и не держало, но какими-то невидимыми нитями привязывало. Эти нити не ограничивали физическую жизнь, но их особенно чувствуешь в минуты одиночества. Нет, я не возвращался в прошлое, я научился его не замечать. Оно, как случайная попытка позвонить в дверь, у которой отключен звонок. И сколько не звони, дверь не откроется. Так и я, не открывал дверь прошлому, отключив звонок памяти.
Это была чужая женщина, и я был счастлив, что все нити порваны. Я радовался своему ощущению. Как, оказывается, замечательно видеть человека и ничего к нему не чувствовать! Я не чувствовал к ней ничего. Так, словно встретил случайно знакомую из прошлого, с которой мало общался, не имея с ней ничего общего. Невероятно, но факт, что при встрече у меня ничто не екнуло. Мне удалось вылечиться без побочных эффектов. Я к этому долго шел. Мне хватило того времени, что было отмеряно от расставания до встречи. Значит, я выписал себе раньше правильный рецепт - не интересоваться, не общаться. Я просто смотрел и слушал Светлану и знал, что победил тоску, одиночество, а, главное, обиду. Все это быстро пролетело в голове, пока она что-то рассказывала. Я услышал только последнюю фразу.
- А я родила дочку.
- Поздравляю. У тебя теперь много хлопот.
- Есть, конечно, но ей уже 3 года. Извини за нескромный вопрос - а как ты? Встретил другую женщину?
- Независимо от того, «да» или «нет», я не собираюсь обсуждать этот вопрос. Это мое личное и принадлежит только мне. Так что, не комментирую.
- Извини. Я не хотела тебя обидеть.
- Ты и не обидела. Обидела раньше, но я пережил тот период, и он в прошлом, которым я не живу. Единственное, что помню, - в моей жизни был вечер длиною в жизнь.
- Это как?
- Это как в песне между прошлым и будущим. Извини, но я пойду. Удачи. Всего тебе доброго.
И, не ожидая ответа, я повернулся и пошел дальше, жить той жизнью, которой теперь жил, и которая мне нравилась.
