знаменитые женщины
Ни в одно другое культурно-зрелищное заведение Лондона не устремляется заезжий турист с такой неистовостью, как в Музей мадам Тюссо. Очереди, стоящие у его дверей в любую, даже дождливую погоду, восхищают сторонних наблюдателей энтузиазмом посетителей и живо напоминают о тех очередях, в которых в оные годы наши соотечественники толпились у дверей мавзолея.
Однако, чем Музей Тюссо не мавзолей? Восковое изображение Ильича практически неотличимо от того овосковевшего подлинника, который мы созерцали в кремлевской гранитной усыпальнице. Между тем у Тюссо можно увидеть не одного лишь вождя русской революции, а целое сонмище ему подобных исторических «великанов», не говоря уж о звездах современной мировой политики, спорта, шоу-бизнеса и прочих родов славной человеческой деятельности. И что для отдельных любопытных граждан немаловажно, их всех можно пощупать, потрогать и даже в обнимку сфотографироваться с ними.
Со времени основания Музея мадам Тюссо его посетили свыше 500 млн человек — иначе говоря, население Северной Америки и Австралии, вместе взятых. И хотя это не единственный музей восковых фигур в мире, ему нет равных по великому искусству достоверности портрета, такой в отдельных случаях точной, что обывателя подчас берет сомнение: уж не сам ли некто великий забрел на выставку и затесался среди экспонатов коллекции?
Родилась будущая королева косметики в Нью-Йорке в большой семье венгерских эмигрантов Макса и Розы Ментцер. В каком именно году, точно никто не знает - то ли в 1908-м, то ли в 1910-м, Лаудер этих подробностей не уточняла. Она была самой младшей в семье, седьмой по счету после пяти братьев и сестры. Имя свое она получила в честь любимой венгерской тетушки, но последовавшие далее орфографические чудеса не позволяют угадать, как оно звучало изначально.
Эсте очень переживала из-за своего венгерского происхождения. Ее раздражали родители, говорившие по-английски с сильным акцентом. Она хотела стать настоящей американкой, что для нее было синонимом успеха. Это был не комплекс, идущий от бедности - золушкой Эсте никогда не была. Это была мечта, в точности совпадавшая с тем, что называют американской мечтой.
Благополучное детство, отец, исправно копивший деньги и быстро добавивший к своей портняжной мастерской еще и небольшой магазинчик одежды, радостные семейные праздники - все это было очень приятно. Но все не то, не то! Свой бизнес Эсте начала в отцовском магазине, помогая ему вести дела и оформляя витрины. Но по-настоящему радостным для нее событием, случившимся вскоре после первой мировой, стало возвращение дядюшки Джона Шотца Ментцера, химика, занимавшегося изготовлением средства по уходу за кожей.
«Андерсен наших дней», «волшебница из Швеции» - так называют Астрид Линдгрен в её родной стране и за рубежом. Как и у датского писателя, сказочные произведения Линдгрен близки к народному творчеству, в них ощутима связь фантазии с правдой жизни. А сказочное, волшебное рождается в книгах Линдгрен из игры, из выдумки самого ребёнка.
Дети, играя, всегда сочиняют волшебные истории, воображают себя героями самых необыкновенных приключений. И придуманное детьми, их мечты живут в сказках. Так, Малыш из книг о Малыше и Карлсоне, который живёт на крыше, сочиняет веселого и озорного друга Карлсона. Пеппи Длинный Чулок из одноименной повести-сказки воображает себя негритянской принцессой и играет в сильную, богатую, любимую всеми девочку.
Почти все свои книги Линдгрен посвятила детям (лишь несколько – юношеству). «Я не писала книг для взрослых и думаю, что никогда не стану этого делать», - решительно заявляла Астрид. Она, вместе с героями книг учила детей, что «Если жить не по привычке, целой жизнью будет день!»
Ирен ЖОЛИО-КЮРИ родилась 12 сентября 1897 в Париже, старшая дочь Пьера Кюри и Мари Склодовской-Кюри. Мари Кюри впервые получила радий, когда Ирен был всего год. Приблизительно в это же время дед Ирен по линии отца, Эжен Кюри, переехал жить в их семью. По профессии Эжен Кюри был врачом. Он добровольно предложил свои услуги восставшим в революцию 1848 и помогал Парижской коммуне в 1871. Теперь Эжен Кюри составлял компанию своей внучке, пока ее мать была занята в лаборатории. Его либеральные социалистические убеждения и антиклерикализм оказали глубокое влияние на формирование политических взглядов Ирен.
В возрасте 10 лет, за год до смерти отца, Ирен начала заниматься в кооперативной школе, организованной матерью и несколькими ее коллегами, в том числе физиками П.Ланжевеном и Ж.Перреном. Два года спустя она поступила в Коллеж Севине, окончив его накануне Первой мировой войны. Ирен продолжила свое образование в Парижском университете (Сорбонне). Однако она на несколько месяцев прервала свою учебу, так как работала медицинской сестрой в военном госпитале, помогая матери делать рентгенограммы.
По окончании войны пошла работать ассистентом-исследователем Института радия, который возглавляла ее мать, а с 1921 начала проводить самостоятельные исследования. Ее первые опыты были связаны с изучением полония. В 1925 за эти исследования Ирен была присуждена докторская степень.
История мировой живописи хранит совсем немного женских имен. Среди них – Анжелика Кауфман, одна из талантливейших и образованнейших женщин своего века, века Просвещения.
Ее отец, художник средней руки, выполнял заказы по украшению и росписи провинциальных церквей. Семья часто переезжала не только из города в город, но из страны в страну. Девочка рано начала рисовать – в девять лет уже свободно пользовалась карандашом, пробовала писать и маслом.
Когда Анжелике исполнилось тринадцать, она попала в Италию. Здесь и произошло ее первое знакомство с полотнами старых мастеров. В миланской галерее она с большой охотой делала копии с картин. Это являлось признанием ее таланта, ибо женщинам-копиисткам в итальянских музеях, как правило, работать не разрешали. Для коллекции автопортретов знаменитых художников, хранящихся в галерее Уффици, Анжелика впервые написала и свой собственный...
