танцовщицы
О знаменитой российской балерине Матильде Кшесинской в советское время мало писали. В народе о ней говорили, как о «любовнице Романовых», вокруг ее имени всегда было много слухов и сплетен.
Мария – Матильда Кшесинская родилась 19 августа 1872 года на станции Лигово под Петербургом. Отец ее, Феликс Кшесинский, приехал из Варшавы в Россию в середине девятнадцатого века. Его выписал из Польши Николай-1, как лучшего исполнителя его любимой мазурки.
Феликс женился на богатой вдове с пятью детьми, Юлии Деминской, солистке кордебалета, и остался в России навсегда. Отец Матильды был одним из лучших исполнителей характерных танцев, он выступал на сцене до 83 лет. В семье, кроме Малечки, так ласково все называли Матильду, от этого брака было еще двое детей – старшая сестра Юля и брат Иосиф, которые тоже стали солистами балета.
Знаменитая танцовщица Айседора Дункан умудрялась нравиться далеко не всем. И это несмотря на свою обольстительную грацию, пылкое сердце и недюжинный талант. Что-то в судьбе великой босоножки было этакое – роковое и даже зловещее, и оно накладывало отпечаток на все ее бурные и подчас драматические отношения с поклонниками, любовниками и мужьями. Как-то не получалось у Айседоры нравиться им безоговорочно и навсегда: то и дело приходилось расставаться и с головой уходить в работу, в танец, в импровизацию. Способ хороший, спору нет, вот только применить его в первый раз пришлось в довольно-таки нежном возрасте, так как первый раз в жизни Айседора имела несчастье не понравиться собственной матери.
Дело в том, что младенец в материнской утробе взыгрывал безудержно, и нельзя сказать, чтобы это обстоятельство особенно умиляло родильницу. «…Характер ребенка определен уже в утробе матери. Перед моим рождением мать переживала трагедию. Она ничего не могла есть, кроме устриц, которые запивала ледяным шампанским. Если меня спрашивают, когда я начала танцевать, я отвечаю – в утробе матери. Возможно, из-за устриц и шампанского», – писала Айседора в воспоминаниях.
Трагедия, повлекшая за собой столь впечатляющее количество выпитого шампанского и съеденных устриц, заключалась в том, что отец будущей танцовщицы Джозеф Дункан обанкротился и сбежал еще до ее рождения. «Я так и знала, что родится монстр, – сказала любящая мать принимавшей роды акушерке, едва только девочка появилась на свет.– Этот ребенок не может быть нормальным, он прыгал и скакал еще в моей утробе, это все наказание за грехи ее отца, негодяя Джозефа!»
Ее сотворил не столько со своей женой Анисьей спившийся полицейский пристав Илья Истомин, сколько знаменитый балетмейстер Шарль Дидло по прозвищу "Крепостник", стоявший у истоков русского балета.
Дидло гонялся за танцовщицей
Взяв в Петербургское балетное училище 6-летнюю Дуню вместе c подобными ей девочками, Дидло принялся с помощью суровой дисциплины, а главным образом своей знаменитой длинной палки, делать то, что в советское время назовут "перековкой" - превращением податливой человеческой глины в тело артиста.
Она была одной из самых популярных московских танцовщиц 1910-х годов. И яркой представительницей женских образов той эпохи — наряду с Верой Холодной и Идой Рубинштейн. Темные глаза на фоне бледного лица, необыкновенный отрешенный взгляд. Она была и значительной фигурой кинематографа того времени. Осталось много снимков и много неразгаданных тайн… Бурная личная жизнь завела Веру Каралли и в жестокий мир политики.
Вера Каралли родилась в Москве 27 июля 1889 года в семье актера и режиссера Александра Каралли-Торцова и драматической актрисы Ольги Каралли, выступавшей под псевдонимом Ольгина. Родители имели греческое происхождение — именно поэтому девочке досталась столь экзотическая внешность. Когда Вера была еще совсем малышкой, семья переехала в Ярославль, где отец руководил местным театром. Однажды местная гадалка предсказала, что девочку ждет счастливая судьба, потому что она родилась под знаком Льва, и поэтому будет человеком веселым и жизнерадостным, а относиться к ней будут с восхищением и любовью.
Мать с восторгом отнеслась к этому предсказанию и мечтала об артистической судьбы Веры, всячески поощряя ее "игры в актрисы", а отец относился к этому весьма скептически, не желая своей дочери подобной судьбы. Вера была единственной дочерью в семье, и ее учебе и воспитанию уделялось особое внимание. Но в школе ее однажды оставили на второй год, из-за того что на уроках девочка постоянно находилась в мечтательной задумчивости. Она и сама ощущала свое отличие от других детей. Больше всего она любила облачаться дома в театральные костюмы и принимать перед зеркалом замысловатые позы. А сидя в партере отцовского театра, неизменно представляла себя на сцене.
Когда газетные фотографии этой женщины попадали в руки мужчин, далеких от балета и даже не подозревавших, кто именно сфотографирован, – изображения вырезали, вешали на стенку и любовались, пока бумага не пожелтеет. Влияние карсавинских глаз с поволокой, видимо, было еще более сильным, чем магнетизм ее танцев. А взятые вместе достоинства Карсавиной, женщины и балерины, и вовсе сбивали с ног.
Карсавина наряду с Идой Рубинштейн претендует на первое место в списке самых красивых российских танцовщиц. Современники наперебой превозносили женский магнетизм и поминали сердца, разбитые обеими чаровницами.
