проблемы взрослых детей
Я очень люблю тебя, мама. Но у нас с тобой есть проблема, которую ты отказываешься признавать – мы не понимаем друг друга. Вернее, ты не понимаешь меня. Когда мы разговариваем, такое ощущение, что ты меня не слышишь вообще. Ты всегда занята тем, что хочешь мне сказать, а я не знаю уже какие слова подобрать, чтобы ты поняла, что у меня на сердце.
Ты так часто напоминаешь мне об ошибках, которые я совершила, а я так хочу их забыть. Я, конечно же, не забыла о том, как «проворонила» парня, который действительно любил меня. Ты не даёшь мне об этом забыть, и я начинаю думать, что он для тебя значит больше, чем я. Он такой хороший, а я такая плохая, что потеряла его. Конечно же, я испытываю чувство вины. Я бы хотела вернуть тот момент, когда произошёл наш разрыв, и всё переиграть. Но я не могу этого сделать. Никто не может вернуть прошлое. Если постоянно вспоминать об утерянных возможностях, то становиться очень больно.
Вот так и ты и делаешь постоянно мне больно, возвращая к самой большой потере моей жизни. Конечно, она, эта жизнь, только началась, мне всего 17. И я понимаю, что ты хочешь, чтобы я не допускала ошибок. Но неужели ты не понимаешь, что я допускаю ошибки только потому, что у меня нет опыта? И что мой опыт появиться только в том случае, если я буду делать правильные и неправильные поступки?
Говорят, что страх за ребёнка рождается вместе с ребёнком. Это так, и это – на уровне инстинкта, ничего не поделаешь. Хотя, очень хочется как-то это изменить…
Когда моя дочь была совсем маленькой, я боялась маньяков и педофилов, несчастных случаев, смертельных болезней. Когда она стала подростком-«тусовщиком», появился другой страх: яркая, красочная фантазия, в которой среди ночи раздается телефонный звонок, и я узнаю, что с моей малышкой случилось что-то ужасное. Знаю, я не одинока в этих страхах, они знакомы всем родителям.
И все мы прикладываем грандиозные внутренние усилия, чтобы не дать этим страхам выйти на поверхность. Ну, как объяснить этот вечный персональный ад своему ребенку, которому нужно познавать мир, и нарабатывать собственный опыт? Ведь любую попытку уберечь его ребенок всегда воспринимает, как посягательство на свою свободу.
Самое главное приданое или наследство, которое можно дать своим детям – это способность ЖИТЬ, способность получать уроки, которые преподносит жизнь, извлекать из них опыт, способность преодолевать трудности. Это я поняла уже давно, просто однажды, представила ту минуту, когда меня не станет. Вот, улетел ангел-хранитель на небеса. Встречу с небесами отменить не может никто, и даже не знает время этой встречи. И с чем останется малыш? Даже если ему уже за 20, он все равно еще малыш, и будет для мамы таким и в 60 лет.
Многие полагают, что истинное наследство – это деньги, бизнес, недвижимость. Но если ребенок не умеет ЖИТЬ, то материальные блага его погубят. Научить ребенка понимать смысл того, что с ним происходит, находить решения в сложных ситуациях – вот это наследство. И тогда, что бы ни случилось, он сможет выбраться. Даже если весь мир пойдет ко дну, ребенок сможет найти точку опоры.
Наверное, это совсем не странно, что после аварии моя дочь изменилась. Случившееся на нее сильно подействовало. Есть сотрясение мозга, а есть сотрясение самой основы существования. И именно это произошло: «Я не могу понять смысл своей жизни. Зачем? Зачем я, ты, мы? Сейчас я есть, и вдруг меня нет. А зачем тогда все было?»
Сегодня моя несовершеннолетняя дочь просто убила меня наповал, заявив, что решила завести ребенка до поступления в ВУЗ. Она планирует родить ребенка, оставить его мне и уехать учиться. И, между прочим, с точки зрения логики и прагматизма, даже и подкопаться не к чему. Она собралась поступать в военную академию на отделение связи, а это означает, что до окончания академии у нее нет шансов, потому что беременных отчисляют тотчас же. И, когда она уже будет свободна в своем желании обзавестись потомством, ее биологические часики уже будут звенеть будильничком. Поэтому самое логичное - это родить ребенка до того, как наденешь берцы.
Мой ответ был спонтанным и чрезвычайно эмоциональным: «А когда я буду жить?» Мое категорическое сопротивление этому плану очень обидело дочь, которая пришла к выводу, что у нее бессердечная мать, готовая наплевать на судьбу дочери. И я никак не могла ей объяснить, что она попросту загоняет меня в ловушку безысходности.
Что скрывать – большинство из нас живут и работают, в ожидании того времени, когда не надо будет вставать рано утром, чтобы идти на работу. Все наши чаяния связаны с выходом на пенсию. Это наш билет на свободу, в тот мир, когда мы сможем, наконец-то, делать то, что захотим. Мы годами ходим на нелюбимую работу, терпим самодура-начальника, переносим все болезни на ногах, боремся за выполнение плана, с чувством глубокой вины уходим на больничный. И все ради одной цели – обязательно заработать себе пенсию.
В истории взаимоотношений матери и дочери есть особый период, когда обе ведут переоценку своих взаимоотношений. Этот период охватывает время подросткового возраста и продолжается вплоть до того момента, когда дочь сама становиться матерью. Когда дочь принимает на себя роль матери, она начинает многое понимать из того, что было между ней и ее матерью. Однако, этот сложный период переоценки может привести к тому, что взаимопонимание нарушится, и его нельзя будет восстановить.
Ну, здесь все достаточно прозрачно, психологи много говорят о том, что происходит с подростками. Девочка перестает идеализировать свою мать, недостатки матери (мнимые или реальные) становятся слишком очевидными для дочери, и это видение заставляет ее перечеркнуть весь идеализм безусловной любви. Неспособность видеть полутона причиняет ей много страданий, и в этот момент может активизироваться один из двух комплексов: отрицание матери или соревнование с матерью.
В случае отрицания бедная девочка отбрасывает все положительные черты характера матери, каким-то «чудесным» образом забывает обо всем хорошем, что между ними было, и акцентирует внимание на отрицательных моментах. Если их мало – придумывает сама - увы, так чаще всего и бывает. Самое главное – дочь не хочет быть похожей на мать, признавать родство. В случае соревнования дочь втайне восхищается матерью, но видит в ней конкурентку, и, как следствие, вступает с ней в борьбу.
